Гибель богов (Книга Хагена)

С помощью Хервинда и Читающего мы с Ракотом погрузились взорами в один из самых Нижних Миров, почти х самому их Дну. Когда-то там было мертвое царство древних гор, иссеченная рваными шрамами ущелий страна, затянутая плотными туманами; однако теперь нам предстала совсем иная картина. Могучие горные пики, простоявшие неизменными сотни тысяч лет, на наших глазах таяли, разламываясь и погружаясь в океан Ничто, разлитый у когда-то несокрушимых подножий. Это могло напомнить поглощение водой песочного замка на морском берегу – если бы не выглядело столь страшно.

Я впился взглядом в то черное море, что с легкостью поглощало сейчас громады, сложенные крепчайшими гра-нитами. Я ошибался – мрак лишь частично походил на воду. На его поверхности не пробегали волны, не играло ни единого взблеска, в нем ничего не отражалось – он лишь поглощал, поглощал все на своем пути. Темнота эта не была темнотой, мрак этот не был обычным мраком;

ничто – ни заклятье, ни магическое зрение – не смогло проникнуть под его бархатистую поверхность. Он тянулся на множество миль во все стороны, насколько мог видеть глаз; и повсюду, насколько я понимал, происходило сейчас одно и то же. Это зрелище завораживало, оно казалось страшным сном, кошмарной, невозможной сказкой – однако же все это происходило на самом деле. Я с трудом подавил постыдную дрожь.

Однако мрак Неназываемого не довольствовался одним лишь безжизненным камнем. Черные нити тянулись вверх, на серое унылое небо этого обреченного Мира; невольно мы проследовали за ними взглядами.

И тут взору моему открылась картина, которую я буду помнить и на смертном одре, если только таковое мне суждено. Я увидел просторную равнину под затянутыми тучами небом; тут и там виднелись квадраты возделанных полей, стояли какие-то постройки, дома и хижины, то по-одиночке, то кучками; по узким проселкам неспешно тянулись упряжки волов, изредка проезжали конные. Между домами сновали люди – обычные Смертные, если только не считать пары ветвистых, почти что лосиных рогов на голове у каждого. Обитатели этого мира были заняты своими повседневными делами, не подозревая, наверное, о всей этой Магической Войне и о вторжении Разрушителя. Сперва я не понял, зачем Читающий привел сюда наши взгляды...

Сразу во множестве мест – на полях, в рощицах, прямо на деревенских улицах – стали появляться черные воронки, земля обращалась в нечто, не имевшее ни единой отличительной черты, кроме одного лишь своего цвета. Воронки начали неспешно кружиться, сначала совсем медленно, затем все быстрее и быстрее. Из воронок вырвались на свободу длинные черные нити, очень напоминавшие щупальца неведомого морского чудовища. Нити тянулись в разные стороны, и все, к чему они прикасались, тотчас же обращалось в частицу тела Неназываемого, сливаясь с его великой пустотой.

Охваченные ужасом, местные обитатели беспомощно заметались взад-вперед; кто-то, наиболее стойкий и отважный, попытался обороняться, но никакое орудие не могло причинить вреда Неназываемому. Другие бросились в дома, как будто там их могло ждать спасение; передо мной развертывались душераздирающие сцены, матери, уже по колено во мраке, пытались поднять повыше детей; я видел, как высокий мужчина отчаянным усилием забросил молодую женщину с прижавшейся к ней девочкой на крышу амбара; забросил – и повалился сам, поглощенный бездонной, ненасытной утробой. Спустя мгновение во Тьме скрылась и крыша с двумя человеческими существами, застывшими в страстной мольбе к Небу.

Только тут я впервые заметил, что мрак оказывает явное предпочтение живым и притом разумным созданиям. Люди погибали в первую очередь; щупальца Тьмы даже гонялись за ними, хоть смысла в такой погоне я не видел. Зачем тратить силы, если через несколько мгновений все это и так будет твоим и никто не придет на помощь обреченной жертве?..

– Будь я проклят во веки веков, Хедин, – услышал я полубезумный шепот Ракота. – Будь я проклят, что сотворил такое! Проклятый мрак, ему все равно, что пожирать!

– Проклятиями ты горю не поможешь, – угрюмо ответил я.

Это были самые черные минуты моей жизни. До этого мне казалось, что я пережил их, когда стоял перед Судом Поколения. Теперь я понимал, насколько я ошибался. Увиденное палило душу неугасимым огнем, я понимал, что отныне не буду знать покоя до тех пор, пока не только не остановлю Неназываемого, но и не найду способа вернуть к жизни его жертв, сделав так, чтобы все происшедшее показалось бы им всего лишь страшным сном.

Читающий, несмотря на охвативший его панический ужас, тем не менее мужественно сообщал мне о переменах в магических силах, поддерживающих жизненные токи Упорядоченного; я пытался отыскать то решение, о котором говорил Великий Орлангур. Быть может, поняв действие Неназываемого на колдовские энергии, я найду и противодействие его неудержимому напору?