Гибель конвоя PQ-17. Величайшая военно-морская катастрофа Второй мировой войны. 1941— 1942 гг.

Примерно в то же самое время множество «Юнкерсов-88» подошли к конвою сзади, но, прежде чем они успели отвлечь на себя внимание, были отогнаны точным огнем с кораблей эскорта. Грузовые суда и корабли эскорта оставались все время в состоянии боевой тревоги в ожидании атак, и силы эскорта держались – правильно или неправильно – вплотную к конвою. В госпитале спасательного судна «Замалек» хирург только начал сложную операцию, чтобы спасти зрение комендору, раненному два дня назад, и тут снова пронзительно зазвенел сигнал тревоги.

Крейсерское соединение было в тот момент лишь в десятке миль перед конвоем, видимость была исключительно хорошей. В 20.10 Гамильтон приказал конвою: «Держать курс 45° до дальнейших указаний». Капитан 2-го ранга Брум увидел в этом приказании больше, чем в него вкладывал сам Гамильтон, и остался при впечатлении, что германский боевой флот идет в атаку. В 20.17 Гамильтон радировал в адмиралтейство о точных координатах конвоя, его курсе и скорости и добавил, что готовится выполнить разведку ледяной кромки. Самолет с «Норфолка» был подготовлен для запуска, и его экипаж из двух человек занял места в кабине.

Минутами позже стало очевидно, что прилетела эскадрилья «Хейнкелей» капитана Айке, и внезапно началась самая драматическая часть воздушного налета на конвой. Когда эсминец «Уэйнрайт» начал обходить правый фланг конвоя к его голове, радиопеленгатор эсминца уловил беспрерывный поток «а» с кормы справа, и почти тут же на горизонте показался на очень низкой высоте строй бомбардировщиков-торпедоносцев.

«Боевая тревога!» – взорвались динамики кораблей ПВО. В 20.18 траулер «Нодерн Джем» просигналил: «Восемь бомбардировщиков-торпедоносцев 210°, дистанция 5 миль». Несколько мгновений спустя он скорректировал свой подсчет самолетов на десять. Один из кораблей ПВО через мощный динамик, так, что было слышно на большинстве кораблей и судов конвоя, начал объявлять направление и дистанцию до противника. В 20.20 «Ледбери» сообщал: «Восемь бомбардировщиков-торпедоносцев, 210°, расстояние пять миль, – и двумя минутами позже: – Восемь читай десять». Внезапно все корабли эскорта, казалось, одновременно стали передавать сигналы прожекторами. Динамики кричали: «Бомбардировщики приближаются… двенадцать… восемнадцать… Господи, их двадцать пять!» Один корабль ПВО ринулся вперед и изменил курс, чтобы отбить нападение. Коммодор Даудинг послал запрос на «Кеппел», не совершить ли конвою «поворот все сразу» ввиду чрезвычайных обстоятельств. Но было слишком поздно для такого рода маневров: половина судов не успеет принять сигнал. И Брум ответил: «Думаю, что не стоит».

С мостика «Уэйнрайта» капитан 1-го ранга Мун видел, как атакующие торпедоносцы разделяются на две группы – одна заходит справа сзади, а другая обходит конвой, чтобы атаковать его справа спереди, под прямым углом к другой группе. Самолетам второй группы приходилось проделать больший путь для совершения атаки, но она должна была стать более рискованной из-за сложения скоростей торпед и конвоя. «Уэйнрайт» бросился сквозь строй ближайшего эскорта, по-прежнему сбившегося вокруг грузовых судов, чтобы попытаться отвернуть их. Корабли ближнего эскорта также изменили курс, чтобы развернуть свои орудия на атакующие самолеты, и все они одновременно открыли огонь. Не страшась почти настильного огня и трассирующих пуль («Когда комендор начинает стрелять по самолету, он, похоже, ничего кроме него не видит», – жаловался потом Мун), «Уэйнрайт» продолжал стремительно двигаться в сторону приближающихся бомбардировщиков на скорости хода более 32 узлов. Когда корабль очутился тысячах в 4 ярдов от ближайшего грузового судна, Мун резко повернул лево на борт, чтобы орудия правого были обращены к атакующим самолетам. Один за другим эти самолеты посбрасывали свои торпеды, не доходя даже до «Уэйнрайта», и стали уходить, доставив командиру «Уэйнрайта» несколько волнующих моментов, когда он со своим эсминцем оказался среди несущихся торпед.