Гимны забытых созданий

— Я сходил к Безрукому Библиотекарю, — Юпитер перевернул страницу на оглавлении. — Смотри, вот и Аартоз! Значит, и они были на грани, а может, это только прототип…Черт, все-таки, надо к Эсперу, поговорить про это.

— Можешь поговорить со мной, — сказал Изар шепотом.

Секундное замешательство. Свист со второго этажа. Он все-таки живой.

— Конечно, вот.

Юпитер подвинул книгу поближе к другу и наклонился. Открыл нужную страницу и почувствовал что-то вроде салюта в душе, когда увидел рисунок дорого, милого и такого знакомого инопланетянина.

— Мало, — оценил Изар объем печатного текста.

— Мда.

Вот и разочарование: вся информация сводилась к названию народа и упоминания, что это древняя и таинственная цивилизация. И стоило терпеть до дома, чтобы это узнать?

Но скоро он все исследует сам.

Изар мягко взял его за руки, забрал книгу и перелистнул на пару глав вперед.

— Вот.

Заголовок гласил: «Оборотни». На изображении — классический волк, чуть угловатее и лысее обычного. Юпитер пробежался взглядом по тексту. Ничего про превращение в человека. Здешние оборотни славились человеческим сознанием, что в совокупности с животными мыслями составляло жуткую смесь. Значит, банда Гериона проигрывает даже в этом.

— Ладно, это окончательное подтверждение тому, что им просто всю эту дребень внушили.

— Конечно.

— А про демонов тут ничего нет?

Нет, в оглавление пусто. Ну, ничего, у него есть одна идея, где можно про это узнать.

Энциклопедия паршивенькая, кстати, скудная. Но они смогут ее дополнить, столько всего!

— Пойдем, будем надоедать Диане с новой информацией.

Он заочно услышал ее раздраженный выдох.

Грета Баум сидела прямо, с идеальной осанкой. Даже не потому, что так красиво или потому, что привыкла, нет. Просто это был единственный шанс не обмазаться в земле и грязи, покрывшей каменные стены и массивные коробки.

Герион же сидел на полу, придерживая голову окровавленными ладонями. На нем был грязный комбинезон. В горшочке рядом — одинокая фиалка. Единственная, которую он успел взять.

— И что будем делать? — спросила Грета.

Чужие губы ответили:

— Хочешь отомстить?

— Да. Я лишилась всего.

— Будет весело.

— Тебе — да.

Дрожащая усмешка. Взгляд буравит землю.

— Я до чертиков задолбался умирать здесь. Это уже не забавно.

— Вот и развлекись. Убей их.

— А полицейский?

— Найдем для тебя другого.

— Нет! Надоело, — его переключило внезапно. — В этом нет никакого смысла!

Руки тряслись, дыхание перехватило.

Красивое лицо Греты внезапно прорезалось морщинами.

— Мой муж, — она встала, — никогда не отказывается поразвлечься. Никогда не бросает меня ради мальчишки. Никогда не таскает с собой банду вонючих отщепенцев, и никогда, слышишь, никогда не возится с убогими цветочками!

Один удар каблуком и горшок рассыпался на части, а цветок оказался втоптан в землю.

Легкий ветер пробежал по губам Гериона, и он понял, что говорит. Слов он не слышал.

Женщина оказалась достаточно легкой, чтобы поднять ее над землей за шею. Он впервые увидел в ее глазах страх и наслаждался этим зрелищем. В каждом его мускуле навязчиво билось желание сжать руки чуть крепче, почувствовать контроль над чужой жизнью и избавить себя от обузы. Всего одно движение — он уже сделал это однажды.

Грета упала на землю, измазав свои дорогие белые джинсы в грязи.

В ее глазах искрился восторг.

Герион надел резиновые перчатки и собрал землю в пустую банку из-под пива. Аккуратно посадил туда цветок и расправил лепесточки.

Как всему нужен правильный подход.

Давид разбил бутылку о деревянную стену. Вот так! Ха, теперь у него есть розочка, пусть только попробуют что-нибудь вякнуть против вожака — рожу расцарапает к чертям собачьим! Ублюдки, сами же пошли и выбрали, а теперь пасуют!

Алекс сам, блин, виноват, нехрен было лезть в его личную жизнь.

Хотя избиение ублюдка — это конец.

Раньше не трогал, хоть о чем скажи, всегда ж поддержит.

А тут благо, что не сожрал живьем. И нравилось же ему, не бить даже, а скулеж Алекса нравился.

Никогда такого не было. И не вел он себя так, всегда спокойным был. Рассудительным.

А теперь маньяк какой-то.

Но нехрен лезть в то, чего не понимаешь. У него свои причины, может. Он же им помог, волками сделал, а эти твари неблагодарные не догоняют.

Неее, он будет вожака от всего защищать, какой бы он ни был.

Вожак ж.

Алли-ииса шла по лесу, танцуя вокруг берез. С каждым ее шагом появлялись все новые цветы, прорастая из-под холодной земли. Они боролись за свое место под солнцем, так же, как и она когда-то.

Как же все восхищались ее даром, когда он только открылся! Девочка-чудо, которая заполняет город красотой. И как же всем быстро надоело, что везде теперь росла проклятая трава. Не пройти, не проехать.

После того, как численность газонокосильщиков увеличилась в десять раз, ее очень мягко выгнали из города, отправив в домик лесничего.

Она скучала по магазинам, кофе и созданиям.

А у нее были пни, овраги и белки. И цветы, бесконечные цветы, подпирающие ее пятки, вечным шлейфом волочащиеся по земле.

Алли-ииса поприветствовала старый розовый куст, молодого зайца и химеру среднего возраста.

А затем нашла следы.