Гитлер против Сталина

«Не Германия напала на Францию и Англию, а Франция и Англия напали на Германию, взяв на себя ответственность за нынешнюю войну… Правящие круги Англии и Франции грубо отклонили как мирные предложения Германии, так и попытки Советского Союза добиться скорейшего окончания войны».

21 декабря 1939 года по случаю сталинского юбилея канцлер Адольф Гитлер из Бергхофа прислал генсеку свое поздравление:

«Ко дню Вашего шестидесятилетия прошу Вас принять мои самые сердечные поздравления. С этим я связываю свои наилучшие пожелания. Желаю доброго здоровья Вам лично, а также счастливого будущего народам дружественного Советского Союза»…

Министр Риббентроп поздравил Сталина отдельно:

«Памятуя об исторических часах в Кремле, положивших начало повороту в отношениях между обоими великими народами и тем самым создавших основу для длительной дружбы между ними, прошу Вас принять ко дню Вашего шестидесятилетия мои самые теплые поздравления».

Вождь ответил нацистскому министру:

«Благодарю Вас, господин министр, за поздравление. Дружба народов Германии и Советского Союза, скрепленная кровью, имеет все основания быть длительной и прочной».

Можно было бы сказать, что Сталин вел дипломатические игры осени тридцать девятого безукоризненно, если бы не трагический исход этой игры — катастрофа лета сорок первого. Сталин своими руками уничтожил Польшу, которая являлась естественным барьером между нацистской Германией и Советским Союзом.

Неизвестно, решился ли бы фюрер напасть на Польшу в сентябре тридцать девятого, если бы не получил поддержку Сталина. Но он точно не посмел бы ударить по Франции в следующем году, боясь Красной армии в тылу. И не решился бы напасть на Советский Союз, имея за спиной враждебные Францию и Англию…

Невероятная наглость Гитлера вкупе с близорукостью европейских политиков — от Сталина до Чемберлена — позволили фюреру одерживать победу за победой в войне, которую он мог только проиграть. Военный, экономический и демографический потенциал Германии изначально обрекал ее на поражение.

Разгром на Западе

Первый боевой опыт вермахта произвел впечатление на весь мир. Фотогеничный главком сухопутных войск генерал Вернер фон Браухич появился на обложке американского журнала «Тайм».

Но польская кампания выявила серьезные недостатки вермахта и военной промышленности, о чем знали немногие. Авиация исчерпала запас бомб и не была готова к продолжению военных действий. Ограниченные возможности немецкой экономики позволяли восстановить запас авиабомб только за семь месяцев. Выявилась недостаточная выучка пехотных подразделений.

Проблемы возникли и с танковыми частями. Меньше чем за месяц четверть боевых машин были либо повреждены в бою, либо вышли из строя. Легкие танки T-I и T-II вообще не годились для современной войны, требовали замены. Но именно в этот критический для Германии период между октябрем 1939 и октябрем 1940 года выпуск танков наполовину сократился.

Больше всего Гитлера, помнившего Первую мировую, беспокоила нехватка боеприпасов. Он потребовал пустить запасы стали и меди на производство патронов и снарядов. Приоритет он отдавал артиллерии — гаубицам и тяжелым минометам, оружию позиционной войны. Две трети ресурсов страны шли на программы, лично одобренные фюрером: это самолеты и боеприпасы. Танки, машины, стрелковое оружие — на втором месте.

Главком Вернер фон Браухич и начальник генштаба Франц Гальдер потребовали серьезной передышки для подготовки войны на Западе: нужно пополнить технический парк и арсеналы, подготовить еще миллион призывников. Гитлер не хотел ждать. Он требовал нанести удар на западе уже в ноябре 1939 года и исполнился классовой ненависти к генералам, не желавшим его слушать.

5 ноября 1939 года генерал Браухич пришел к Гитлеру — уговаривать его отсрочить наступление. Для поддержки он привел с собой генерала Эдуарда Вагнера, отвечавшего в генштабе за снабжение сухопутных войск. Фюрер слушал генералов нетерпеливо и обрушился на Браухича с упреками. Он требовал начать военные действия 12 ноября.