Глаза смерти

– Нужно знать шаг – точное число букв, на которое мы опускаемся или поднимаемся по алфавиту. Смотри. Если шаг равняется единице, мы каждую из букв увеличиваем на одну. И первые пять букв из «уаодц» превращаются в «фбпеч». Понимаешь?

– Да.

– Такой шифр взломать нетрудно. Спасает обыкновенный подбор. В алфавите тридцать три буквы, значит, вариантов – тридцать два. Давай разделимся. Ты бери шаг от единицы до пятнадцати, а я возьму от шестнадцати до тридцати двух.

– И что делать?

– Увеличивай буквы. Только сначала напиши алфавит, чтобы не путаться, хорошо?

– Хорошо.

– И возьми на пробу только семь первых букв из шифровки. Там сразу видно, получается абракадабра или какое-то слово.

Провозившись с подбором почти двадцать минут, они так ничего и не добились. Всякий раз шифровка превращалась в такой же бессмысленный набор букв. Не было даже намёка на узнаваемое слово.

Максим внимательно просмотрел результаты Кристины, затем, ничего не говоря, взялся за её половину алфавита. Решил всё перепроверить. Кристина никак это не прокомментировала.

– Значит, тут не Цезарь, – сдался Максим, когда увидел, что Кристина не допустила ошибок.

– Что дальше?

– Дальше решётка Кардано. Вряд ли, конечно, но можно попробовать. Отец иногда шифровал письма с её помощью. Это картонка с вырезанными отверстиями. Накладываешь решётку и видишь только те буквы, из которых складываются настоящие слова. Надёжный способ. Почти не поддаётся дешифровке. Тут нужно иметь большую подборку таких текстов, чтобы выявить хоть какие-то закономерности. Ну и надо разбираться в почерке, потому что буквы иногда приходится подгонять под отверстия.

Максим сходил в мамину комнату. Прежде никогда не рылся у неё в столе и сейчас чувствовал себя неловко. Попросил Кристину посторожить входную дверь. На случай, если из мастерской вернётся отчим. Всё это было довольно неприятно, но Максим хотел скорее покончить с письмом отца.

Решётки в столе не оказалось. Мама могла положить её в другое место или вовсе выбросить. Но Максим не отчаивался. Взял из шкатулки другое письмо отца – то, значение которого хорошо запомнил.

– На старом месте возле парка в семь? – Кристина рассматривала витиеватый текст и пыталась найти в нём нужные сочетания.

– Да. Это недалеко от Тверской. Отец назначал там маме свидания.

– Интересно.

Кристина наконец разглядела нужные фрагменты слов: «нас», «пос-тар-айся», «прошл-ом», «мес-яце», «те-перь» и другие. Из них складывалось скрытое послание.

Максим прижал это письмо к окну, сверху наложил чистый лист из тетради и старательно перерисовал прямоугольники нужных отверстий – в точности воспроизвёл утерянную решётку. Затем взялся за первый из четырёх вкладышей с ещё не разгаданным шифром.

Плотная мелованная бумага просвечивала не так хорошо, но Максиму удалось различить буквы. Как бы он ни водил листком с нарисованными отверстиями, ничего путного уловить не смог. Буквы и слоги отказывались складываться во что-то понятное. Идея с решёткой Кардано провалилась, но Максим не успокоился, пока не перепроверил всё несколько раз.

– Что теперь? – с азартом спросила Кристина.

Кажется, ей начинала нравиться такая игра. Вот только вариантов у Максима осталось немного. Шифр оказался не таким лёгким.

– Зачем одиннадцатилетнему ребёнку подсовывать сложную загадку? – Максим в раздражении порвал исписанные листки.

– Может, Сергей Владимирович думал, ты с ней потом разберёшься, когда вырастешь? Или вообще оставил загадку не тебе, а…

– Маме? Ну, предположим. Зачем тогда написал моё имя? – Максим махнул жёлтым конвертом.

– Не знаю… Ты говорил, был ещё какой-то – сложный – способ шифровки.

– Да. С ключевым словом. У мамы было только два таких письма. – Максим схватил тетрадь и принялся торопливо объяснять Кристине. – Смотри. В случае с шифром Цезаря мы составляли собственный алфавит, так? Алфавит, в котором все буквы смещены по отношению к нормальному на конкретный шаг. Шифр слабый, ломается методом подбора. Есть более надёжный вариант. Использовать не один шифралфавит, а сразу несколько.

– Это как?

– Элементарно. Предположим, что ключевое слово – «Изида». Отец его использовал в письмах к маме.

– «Изида»? – Кристина оживилась.

Пригладив непослушные волосы, ещё глубже склонилась над тетрадью.

– Да, как название его фирмы. Так вот. Нужно составить таблицу. Сверху записываешь открытый алфавит, то есть наш обычный: от А до Я. Дальше, под ним, записываешь четыре шифралфавита.

– Почему четыре?

– Потому что в слове «Изида» – четыре разные буквы. Записываешь последовательно. Под буквой А открытого алфавита ставишь, соответственно, ещё одну А, затем Д…

– Потом З, И.

– Верно. А, Д, З, И – это начальные буквы четырёх шифралфавитов. Дальше прописываешь эти алфавиты целиком. Вот.

– Понимаешь?

– Пока да.