Глаза войны

Восточный фронт – это двадцать таких же обоссавшихся сосунков, которых утром пригнали на передний край, а к вечеру в лучшем случае, в живых останется три или четыре, которые только после первого боя могут считаться солдатами, до него никто даже не старается запомнить их имена. Восточный фронт - это когда ты смотришь на дырку в каске и на дырку в голове того, с кем две минуты назад ты курил одну сигарету, а сейчас его убил «недоразвитый красный», который оказался достаточно развит, чтобы метко стрелять. Восточный фронт это…

Молокосос в этот момент рассмеялся в лицо Францу и процедил сквозь зубы:

-Расскажи эти истории своей бабушке, пьянчуга…

Зря он это сделал. Франц швырнул его на землю и начал выбивать из него дерьмо…

Когда первое знакомство с фронтом для щенка состоялось уже в тылу, а за урок он заплатил двумя зубами, а мы с Францем едва унесли ноги от жандармерии и скрылись от зевак, то переводя дух в темном проулке Франц сказал:

-Хельмут, знаешь, в госпитале в котором я лежал, мне сказали, что за неделю до моего прибытия госпиталь посещал фюрер и говорят кого-то наградил и даже пожал руку. Говорят, в газетах писали и фото есть.

-Да уж, Франц. Даже руку пожал говоришь? Получается, что если бы тебя ранили на неделю раньше, то этим счастливчиком мог стать ты?

-Получается, что так.

-Не повезло….

Мы переглянулись и рассмеялись…»

Да уж, вроде бы обычные ребята, простые и честные вояки из Вермахта, даже вызывают симпатию, но как-то поздновато к всем этим «хорошим ребятам» пришло осознание неминуемой катастрофы, неминуемой кары, выпрыгнувшей из «ящика Пандоры», что они открыли.

Многим вообще свойственно позднее прозрение. Это как те люди, которые ходят на работу, и она им вроде нравится, но стоит им не выдать зарплату, как они её не возненавидят. Заядлые курильщики долбят по две пачки в день, а когда получают, раковый диагноз, судорожно пытаются бросить или жалеют о том. Что начали когда-то курить, но уже поздно.

Вот так и немцы, война с СССР им нравилась, первые месяцы, а вот потом их начали сильно и больно бить, но они считали, что это лишь временные трудности, а когда пришло осознание необратимой катастрофы, было уже слишком поздно… Восточный фронт — это персональный раковый диагноз для Вермахта.

Глава 29

Когда приступил к чтению последнего, прикреплённого Бирхоффом файла, с воспоминаниями некого эсэсовца по имени Дитмар Фройц, я уже был уверен, что это последнее письмо, которое принимаю от него. Больше я на него не работаю, пусть горит огнём, вместе со своим банком, своими переводчиками и прочими холуями.

Дело в том, что мне пришёл ответ от человека, которого я «зарядил» за немаленькие деньги найти всю возможную и невозможную информацию о загадочном «господине» Людвиге Бирхоффе и всей его семейке. Для капитализма нет преград, тем более нет их для умелого хакера, который за свои услуги берёт солидный барыш и дорожит репутацией. Информация эта обошлась мне дорого, но она того стоила.

Последняя история Бирхоффа лишь окончательно сложила для меня весь пазл. Теперь я всё понял. Теперь я знал для чего он всё затеял и насколько всё серьезно. Ты враг — Бирхофф и всегда им будешь, очень опасно, даже на минуту об этом забывать.

Как там пела бард Саша Кошка: