Глазами альбатроса

Первыми, кто достиг Гавайских островов, были полинезийцы. Вероятно, они прибыли сюда в 200-х годах нашей эры. Местные легенды рассказывают о путешествиях, предпринятых лишь для того, чтобы навестить очаровательных обитательниц другого острова, но поездка на Гавайи в те времена вряд ли могла считаться увеселительной прогулкой. Мы никогда не узнаем, что руководило первооткрывателями Гавайев. Любопытство? Голод? Жажда приключений? Поражение в войне? И можно лишь догадываться, что почувствовали люди, которые после многих дней морского пути на утлой лодке далеко за пределами всем известного мира увидели вдруг заросший джунглями берег безмолвного острова, на который доселе не ступала нога человека.

Несмотря на примитивность их технологий, полинезийцы научились путешествовать по морю дальше, чем кто-либо до и после них. Более 3000 лет назад самые простые лодки и мореходное мастерство помогли людям добраться от крупных участков суши – Новой Гвинеи и Австралии – до островов Тонга и Самоа в Тихом океане и преодолеть больше 4000 километров пути, переплывая с острова на остров.

Полинезийская экспансия стала величайшим прорывом в истории освоения человеком водных пространств. К тому времени, когда Вильгельм Завоеватель произвел настоящую сенсацию в Европе, всего лишь преодолев Ла-Манш, верховный жрец таитян по имени Паао уже совершил три морских путешествия до Гавайев – каждое протяженностью в несколько тысяч километров – и основал там династию завоевателей, в которой 30 поколений спустя появился на свет король Камеамеа. За тысячу лет до Колумба, который призвал все свое здравомыслие и мужество, чтобы отправиться в дальнее плавание, полагая, что, вопреки распространенному тогда среди европейцев убеждению, не провалится в пропасть на краю земли, полинезийцы уже обосновались на самых отдаленных островах планеты.

Раскачивающееся на волнах каноэ стало для них космическим кораблем. Изучавший древние традиции мореплавания историк Херб Каваинуи Кейн писал: «Построенное при помощи орудий из камня, кости и раковин, скрепленное найтовами из перекрученных волокон и приводимое в движение парусами из плетеных циновок, оно [каноэ] воплощало собой совершеннейший продукт культуры, не знавшей металла».

Даже Джеймс Кук, которого до сих пор считают непревзойденным мореходом, был изумлен тем, с какой сноровкой полинезийцы путешествуют по морям. Кук случайно наткнулся на Гавайи в 1778 году. Его матросы были удивлены, когда услышали в речи местных жителей слова из таитянского языка. Кук пришел в восторг. «Невозможно постичь, каким образом этот народ смог расселиться по просторам огромного океана! Мы встречаем их от Новой Зеландии на юге до этих островов на севере, от острова Пасхи до Гебридских островов». (Полинезийский треугольник, который охватывает Новую Зеландию, Гавайи и остров Пасхи, занимает территорию, примерно равную общей площади Северной и Южной Америки.) Больше всего Кук был поражен тем, как людям с примитивными технологиями каменного века – без письменности, без колес, без керамики, характерной для культуры неолита, и уж тем более без компаса – удавалось добираться до самых отдаленных областей океана.

Почти 15 столетий культура полинезийцев оставалась неизвестна обитателям континентов. Во времена Кука Гавайи были столь густо населены, что на шести из восьми главных островов жителей насчитывалось больше, чем сейчас. (По средним оценкам, население Гавайев на момент прихода сюда европейцев составляло около 500 000 человек; за несколько последующих десятилетий завезенные с континента болезни убили более 90 % коренных гавайцев и положили конец королевской династии.)

Следующие 200 лет европейские ученые бились над загадкой происхождения гавайцев и маршрутов их миграции. Многие просто отказывались верить, что, обладая столь примитивными технологиями, люди действительно осилили такой долгий путь по морю. Это не соответствовало представлениям европейцев о первобытном человеке. Согласно одной из гипотез, существовавший когда-то в Тихом океане огромный континент внезапно затонул, а полинезийцы, которые, должно быть, бегали по всему континенту, оказались посреди океана на торчащих из воды вершинах гор. Самое нелепое предположение сторонников европоцентризма заключалось в том, что полинезийцы – потерянные колена Израилевы.

Теперь нам известно, что гавайцы с большой долей вероятности являются выходцами с Маркизских островов и Таити, от которых их отделяет 3700 и 4200 километров пути соответственно, но у западного человека до сих пор не укладывается в голове, как можно было наугад отправиться за тысячи километров на допотопном каноэ искать неизведанные земли.