Глобальный капитал. В 2-х тт. Т. 1

В-третьих, необходимо учесть, что названная гегемония корпоративных структур сталкивается со сложной системой противодействий гегемонии капитала, лежащих опять-таки далеко не только в сфере конкуренции на рынке. Деятельность различных организаций, объединяющих трудящихся и граждан (профсоюзы, старые и новые социальные движения, НПО), превращение творческих способностей индивида (принципиально несводимого в этом случае к homo economicus) в важнейший фактор прогресса, глобальные ограничения и геополитические факторы

- все это делает реальные социально-экономические отношения между агентами современного мирового хозяйства качественно более сложными, нежели та или иная модель функционирования рынка. Все названные выше проблемы можно изучать и описывать на языке и при помощи аппарата economics только с очень большими упрощениями.

Нам, пожалуй, возразят: а «стандартная» микро- и макроэкономическая проблематика эти вопросы и не включает. Вот именно! - ответим мы. Попытки отнести указанные проблемы в область менеджмента, социологии и политологии отражают лишь нежелание выяснять их реальную экономическую подоплеку.

Более того, даже там и тогда, когда новый институционализм «открывает» для себя эти новые пласты, он их опять же описывает на уровне констатации, как более или менее соответствующие рыночному «стандарту» феномены, а в случае недостаточного соответствия редуцирует их к известной форме рынка и/или капитала.

Здесь вновь проявляются ограничения «экономического империализма», пытающегося свести все неэкономические общественные взаимодействия к рыночным формам. Мы же во всех этих случаях предлагаем нечто прямо противоположное: переход (возврат) к иной логике - включению социо-политико-гуманитарно-эко-ориентированной методологии в поле экономико-теоретических (политэкономических) исследований, т.е. той самой методологии «эко-социо-политико-гуманитарной «экспансии», о которой мы в данном тексте и ведем речь. Специалистам в области экономики надо заниматься этими кажущимися неэкономическими процессами, следовательно, надо владеть не только привычным «стандартом», но и теориями, помогающими исследовать и понять названные процессы. А это значит - изучать и развивать, преподавать данные теории, а не просто дополнять микро- и макроэкономику рядом прикладных дисциплин.

В-четвертых, современная глобальная социально-экономическая жизнь - это не только единый мировой рынок товаров, рабочей силы, капиталов и т.п., но и система глобальных проблем и противоречий. Начнем с необходимости учета в экономической теории (и соответствующей учебной дисциплине) того факта, что глобальные проблемы являются ныне по меньшей мере столь же значимым детерминантом реальной экономической жизни, сколь и законы рынка, столь любимые economics. Поскольку первые не отображаются при помощи вторых (а если и отображаются, то опять же методом редукционизма - нагромождения все новых «исключений» из базовой модели функционирования рынка, когда, например, вся специфика новых отношений общества и природы на основе ноо-сферных принципов сводится к провалам рынка), то здесь исследователю и субъекту образовательного процесса опять же крайне важно освоить далеко выходящий за рамки economics круг теоретических представлений.

Продолжим наши размышления об экономике нового века еще одним - пятым в нашем перечне - жестким утверждением: economics мало адекватен для анализа специфики современного мира как единой глобальной социально-экономической системы. Последнее едва ли не с очевидностью означает следующее: хотя в экономической теории и образовании можно исходить из различных парадигм, но наиболее перспективной из них уже сейчас является подход к объекту экономической теории как единому мировому социально-экономическому организму, а не просто сумме атомизированных рыночных агентов одинаково-рыночного мирового пространства и национальных государств.

В этом организме противоречиво едины, пронизаны одним системным качеством все три мира. Рынок (а точнее, система форм хозяйствования, характерных для «позднего капитализма») является лишь одним из механизмов функционирования этой социально-политико-экономической метасистемы, но реальная социально-экономическая власть (а значит, распределение ресурсов и доходов, направления трансакций и т.п.) в этом (нашем) мире принадлежит сложно организованным кланово-корпо ра-тивным международным и супернациональным структурам (их «элитам»), отношения между которыми строятся далеко не по правилам конкуренции (пусть даже «несовершенной»), описываемым eco nomics.