Глобальный капитал. В 2-х тт. Т. 2

Шаг первый (мы о нем писали подробнее в тексте, посвященном критике economics). Модель предельной полезности и основанная на описании соотношения спроса и предложения трактовка механизмов функционирования рынка (а не сущности развития отношений товарного производства) есть неслучайное теоретическое отображение превратных, фетишистских форм товарных отношений. В этом случае, как мы уже замечали вслед за Марксом, «кажется (в том числе и теоретику, принадлежащему к неоклассическому направлению) то, что есть на самом деле». Соответственно, такая теория адекватно отражает видимость превратных форм, т.е. адекватно (и в этом смысле истинно) отражает внешние, видимостные, маскирующие сущность (и потому по сути дела ложные) формы (механизмы функционирования) рынка.

На политико-экономическом языке эту связь можно интерпретировать следующим образом: случайные решения индивидов и случайные колебания спроса и предложения есть закономерное проявление отношений товарного производства, где стоимость, действительно, определяется абстрактным общественным трудом, но цены - колебаниями спроса и предложения. Последнее вполне правомерно и фиксирует economics, показывая механизм взаимодействия этих трех (спрос, предложение, цены) и иных, производных от них, параметров и давая ему превратную (т.е. адекватно отражающую действительные превратные формы - формы спроса и предложения, которые для отдельных лиц не могут не зависеть от их индивидуальных предпочтений, с чем не будет спорить ни один марксист) интерпретацию.

Шаг второй: развитие творческого содержания деятельности («всеобщего труда» в терминологии К. Маркса) приводит к подрыву собственных основ товарного отношения - обособленности производителей и общественного разделения труда. Трудовая основа стоимости объективно выдавливается по мере прогресса творческой деятельности. При этом, однако, сохраняется и даже прогрессирует социально-экономическая форма (а она, как известно, относительно независима и может отрываться от материально-технического базиса) товарных отношений - рынок.

Соответственно развиваются и превратные формы товарных отношений, указывающие на действительную (на уровне превратных форм) зависимость цен от спроса и предложения, а последних (в конечном счете) - от предельной полезности благ (точнее, от индивидуальных предпочтений). Более того, прогресс творческого содержания деятельности создает объективные предпосылки для еще большего отрыва этих форм от сущности. Это не только диффузия трудовой основы стоимости, но и индивидуализация, неповторимость как самой деятельности, так и ее продуктов, а также ее непосредственная сращенность с неопределенно широким кругом лиц-деятельностей (и их продуктов), с которыми «кооперируется» каждый творец. «Посчитать» стоимость продукта такой деятельности, сводя ее к некоторым затратам труда, становится абсолютно невозможно (впрочем, стоимость в строгом смысле слова никогда нельзя было посчитать, на что специально указывал К. Маркс). Так еще более увеличивается видимость зависимости не только цен, но и ценности (в данном случае этот перевод английского/немецкого понятия value/ vert более точен, нежели стоимость) от случайных колебаний спроса и предложения, утверждая с новой силой жизненность превратных форм товарных отношений - рынка.

Шаг третий - на этой реальной, объективной основе развертывается как новая волна фетишизации рыночных форм (в ее основе лежит и феномен развития рыночного тоталитаризма), так и новый тип рыночных отношений.

Последние можно назвать «фиктивным» (или, отдавая дань современной моде - «симулятивным») рынком. Этот рынок является предметом специального анализа в данной книге, но здесь мы не можем не заметить, что это рынок, где все его атрибуты (действительно, реально сущие превратные формы) все более отрываются от своей основы (частного труда обособленных производителей, связанных общественным разделением труда) и живут за счет самопродуцирования социальноэкономической формы. Возникает феномен, напоминающий фиктивные формы ростовщического (позднее - ссудного, финансового) капитала, где деньги создавались. деньгами. Так и здесь возникает система фиктивных отношений, где рыночные формы создаются другими рыночными формами и так далее, безотносительно к их стоимостной, трудовой основе.

Этот тип рынка (равно как и само информационное общество) еще только возникает. Но он, как было показано выше, интенсифицирует и интенсифицируется развитием современных форм сетевого рынка, виртуальных денег и фиктивного финансового капитала.

Этот новый «симулятивный» (или «фиктивный») рынок вызывается к жизни соединением противоречивых феноменов: с одной стороны -генезисом (на материально-техническом уровне) творческого содержания труда, вытесняющего стоимость как объективную основу цен и вообще рыночных отношений; с другой - развертыванием (на социально-экономическом уровне) тотального рынка как продукта оторвавшейся от своего содержания рыночной формы.