Глобус 1976

Денежный перевод на почте, понятно, задержали. И с занимаемой должности Николай Ильич был

сразу же уволен. Началось следствие.

Трудно сказать, чем бы все кончилось, если бы у Николая Ильича неожиданно не началась

скоротечная чахотка. Дни его были сочтены.

Умер Николай Ильич, когда ему не было еще и сорока, в 1857 году.

«Утром отец потерял сознание, — пишет Ольга Миклуха, — потом уже после полудня как бы

вдруг проснулся. Нельзя было подумать в тот момент, что он открыл глаза, чтобы увидеть нас в

последний раз. Мне запомнилась его улыбка: не веселая, но и не печальная, как у человека чем-то

удовлетворенного — не радостно, а как-то тихо. Так бывает, когда утихает сильная боль. Мы решили,

что наступило облегчение.

В каждой деревне Новой Гвинеи ждут возвращения Маклая. Ну, а к такому празднику,

конечно, нужно подготовиться заранее.

Он попросил нас подойти к нему ближе и сказал, сколько я помню, совсем не трагично:

«Пожалуйста, Катенька, и вы, дети, наберитесь мужества, я покидаю вас».

Сереже тогда шел тринадцатый год, Коле было одиннадцать, мне — девять с половиной, Володе —

восемь и полтора года Мишутке. Кроме него, мы четверо к тому времени уже избрали себе род

занятий на будущее. Сережа хотел стать судьей, Коля — естествоиспытателем, я — художницей,

Володя — военным моряком. Наверное, из-за этой нашей определенности в занятиях отец, прощаясь,

говорил с нами о наших будущих специальностях».

Трудно спустя много лет припомнить каждое слово, пишет Ольга, но примерно отцовское

завещание она запомнила.

Сереже: «Тебе будет нелегко, сынок. Закон и совесть не всегда в примирении, а судья, хоть он и

живой человек, с душой и совестью, повинен непременно покоряться только закону. Это правильно,

Сережа, но закон надобно толковать, однако же, и разумом и душой, а суждения выносить в согласии

с совестью. Нелегкая задача, а уйти от нее человеку-судье никак нельзя, потому подумай прежде

хорошенько, достанет ли у тебя гражданской отваги».

Коле: «Я хотел бы, Коленька, чтобы ты руководился в дальнейшем вот чем: всякая мысль в науке

важна и полезна, если от нее можно ожидать видимую пользу в обыденной жизни. В мыслях человек

способен уйти далеко, но и на дальнем расстоянии надобно иметь целью что-нибудь необходимое для

общей пользы в жизни, потому как наука нужна не самой науке, а всегда — людям».

Ей, Ольге: «Я знаю, Оленька, ты будешь честно служить искусству. Этого и довольно — всем

нести прекрасное».

Володе: «Тебе, Володенька, коль ты решаешься стать защитником отечества, надобно постоянно

помнить, что честь его превыше всего. Пускай оружие в твоих руках служит доблести и славе,

остальное приложится».

Мишутке: «Ты, дорогой мой медвежонок, будешь правдолюбцем, правда?»

Последние слова Николая Ильича были обращены к жене: «Прости меня, Катенька, тяжкую ношу

тебе оставляю...»

Какой же праздник без масок? Они обязательно должны быть готовы к сроку.

Говорят, родители могут определить судьбу детей, то есть своей волей поставить их на то или иное

место в жизни или в зависимости от их наклонностей и характеров предсказать, по какому они пойдут

пути, но ни один родитель не может распространять свое влияние на детей так далеко, чтобы они,

став взрослыми и вполне самостоятельными, подчиняли этому влиянию все свои помыслы и

поступки. Если это так, тогда Николай Ильич Мик-луха был среди родителей личностью

исключительной. Он завещал детям не дороги в жизнь — они их выбирали сами, — а как по ним

идти, какими быть в своих мыслях и поступках. И вот в этом главном и, может быть, самом

изменчивом человеческом качестве никто из пятерых детей не изменил заветам отца.

Справедливым и неподкупным мировым судьей был на Киевщине Сергей Николаевич Миклуха.

Всю жизнь отдал служению людям великий ученый Николай Николаевич Миклухо-Маклай.

Замечательной художницей и добрейшим человеком была Ольга Николаевна Миклуха.

Горным инженером и народовольцем, сподвижником Софьи Перовской стал Михаил Николаевич

Миклуха. Доблестно защищая честь русского флага, героически погиб в неравном бою под Цусимой

командир броненосца «Ушаков», капитан 1-го ранга Владимир Николаевич Миклухо-Маклай,

принявший в последние годы жизни фамилию брата.

Когда придет Маклай, староста деревни

встретит его в таком наряде.

Помните, у Новикова-Прибоя:

«Ни один корабль из 2-ой эскадры не попадал в такое трагическое положение, в каком оказался

«Ушаков». Все люди на нем находились на своих местах, все выполняли свой долг, готовые умереть