Гнев королей

– Прошу прощения, господа. Только одну минуту.

Оба продолжали смотреть на дорогу, уныло волоча ноги и не обращая внимания на окружающее – своего рода страусиный подход к маскировке.

Тот, что был ближе, вздрогнул и поднял взгляд.

Даль попятился.

– Будь я проклят! – Он отступил на несколько шагов, пока не возобладал здравый смысл. Оба путника положили руки на рукояти кинжалов, озираясь вокруг.

Хаас переместился ближе к Кристен, расположившись между ней и дорогой и надеясь сдержать ее в случае чего.

– Дядя Чеймс? – вырвалось в то же мгновение у девицы Блоджетт.

Чеймс? Не Брайдвелл?

Девушка бросилась к обочине и, позабыв о робости, обвила руками шею мужчины.

– Хайда, – услышал Даль его шепот, – мы всерьез пытаемся не привлекать лишнего внимания.

– Ох… проклятье! Прости! Я так обрадовалась.

Хаас снова подошел к путникам, как и Байт Мундвиллер, хотя тот чувствовал себя не слишком уверенно. Остальные седльмайрцы таращились на них.

– Теперь уже слишком поздно. Кошка пролила сметану.

Хотя девушка и не проявляла особого интереса, Майкл представил ей Рагнарсона как своего двоюродного брата Леопарда Маркса.

– Забыл, почему мы так его зовем. По-настоящему его зовут Флинн.

– Потому что я сменил свои пятна.

Требилькок больше не называл девушку по имени. Даль предположил, что тот не знал, каким именем она сейчас пользуется. Впрочем, от него не ускользнуло, что до этого он назвал ее Хайдой.

Девушка подавленно молчала.

Хаас яростно уставился на обоих мужчин, мысленно умоляя их никак больше не выдавать себя. Он посмотрел на Кристен. Его примеру последовал «Флинн», который тут же ее узнал. Кристен тоже его узнала, и краска отлила от ее лица.

Они не раз говорили о том, что это может означать для нее, для них, для маленького Браги – хотя возможность возвращения короля выглядела лишь теоретической, напоминая сказку. Если только…

Даль взглянул на дорогу. Нет. Они были одни. Но…

Шинсан не явился бы сюда в сопровождении оркестра, даже если бы король стал их человеком.

И тем не менее…

Эти двое уже год как считались мертвыми. Теперь они тайком вернулись. Вместе. Это могло означать очень многое – вплоть до возвращения к временам до дурацкой авантюры короля на востоке.

Даль повернулся к Аралу Дантису. Арал был лучшим другом Майкла.

Арал помогал седльмайрцам готовиться к отъезду. Он вел себя так, будто не узнал объявившуюся парочку. Не играл ли он для них роль проводника, когда его заметила Кристен?

– Девица Блоджетт! – скомандовала Озора. – Ко мне! Быстро!

Та послушалась. Байт последовал за ней, с трудом подавляя желание огрызнуться на старуху.

– Чеймс, нам пора идти дальше, – сказал старый король. – Рад был познакомиться, молодой человек. – Он слегка поклонился Кристен. – И с твоей дамой тоже. Да благословят боги ваше будущее дитя.

Слова его прозвучали не слишком искренне. Даль едва сдержал желание объяснить, что злиться тут не на что. Вот только королева-мать в самом деле беременна, что стало поводом для недовольства. Порой они бывали чересчур неосторожны.

– Всего тебе хорошего, сынок, – продолжал старый король. – Может, мы еще встретимся при более подходящих обстоятельствах.

Ясно было, что он не видит причин доверять кому-либо, кроме Хааса. Он с тоской взглянул на маленького Браги.

– Буду ждать. Пусть тебе сопутствует удача, господин.

– И тебе тоже.

Двое высоких стариков побрели дальше, сопровождаемые взглядами седльмайрцев. Лишь Озора что-то сказала.

Девица Блоджетт ответила на расспросы тщательно продуманной и правдоподобной ложью о приходящихся ей дальней родней дядях, причем одного она никогда раньше не видела. Легкость, с которой она притворялась, удивила Даля. Ей не удалось в чем-либо убедить Озору, но старуха сделала вид, будто поверила. Сама она никого из дядей не узнала.

Даль задумался, каких небылиц уже успела наговорить девушка и каких наговорит еще. Она несомненно была из команды Майкла Требилькока.

Когда на Воргреберг опустились сумерки, седльмайрцы шумно въехали во внутренний двор своей городской торговой фактории, после чего девица Блоджетт исчезла, словно растворившись в воздухе. Секунду назад она заигрывала с Байтом, а в следующую ее уже не было, и никто не видел, как она скрылась в сгущающемся мраке.

Она определенно была в числе призраков Майкла Требилькока.

Бабельтоск не спеша вошел в «Кривой Вывих», где он часто проводил вечера, якобы заботясь о делах Риса Бенедита. Бенедита это не особо убеждало – он полагал, что чародей ищет оправдания, чтобы зайти выпить, а на самом деле раскапывает информацию обо всем, что происходит среди населяющих подбрюшье Воргреберга паразитов.

Оба были по-своему правы.

После возвращения гарнизона дела у Бенедита шли лучше, но он отнюдь не процветал. У солдат не было денег, а часть возможных клиентов не желала делить помещение с людьми королевы.

– Попробую сегодня новое темное, Рис. Ты был прав: со временем оно начинает приходиться по вкусу.

Бенедит налил пинту. Бабельтоск взглянул на его глаз и изуродованное лицо.

– Как зрение, возвращается?