Гнилая лощина

В темноте, сопротивляясь порывам метели, отряд еле волочил ноги, но всё же приближался к лагерю. Тон прошёл через знакомую арку полураздетых деревьев и приподнял покрытые инеем ресницы. Лощину было не узнать.

Снег, выпавший в аномальных количествах, засыпал палатки по крышу. На поверхности одиноко торчали столбики печных труб. В снежной толще зияла дыра размером с человеческий рост. Судя по утоптанности, это был проход к палаткам. Тон первый вошёл в ледяной коридор. На полу стоял пульверизатор с водой, предназначенный, по-видимому, для опрыскивания стен во избежание их обвала.

– Эй! – воскликнул Повар. – Вообще-то, это мой обрызгователь мяса! Я не разрешал его брать.

Никто не обратил внимание на его слова. Дальше тоннель раздваивался. Тон свернул направо в ответвление, ведущее к жилью начальника экспедиции.

Пушок болотного цвета плотным ковром окутал все стены и потолок палатки Бодрака. Через микроскопические ворсинки пробивались многочисленные отростки с коробочками на концах. Коробочки периодически извергали розовую пыльцу, из-за чего воздух мутнел, как во время песчаной бури в Сахаре. Чтобы не дышать отравой, Тон уткнулся лицом в воротник пуховика. В нос ударил неприятный запах протухшего мяса. Бодрак лежал на раскладушке весь в судорогах.

– Мы все прогнили. Выводи ребят, – прошептал он и отрыгнул на пол зеленоватую жидкость.

– И ты тоже?! – изумился Тон.

– Ну, я ведь тоже не святой.

Вдруг тоннельное эхо принесло крик Альфы. Тон тут же рванул на звук. В одной из палаток он разглядел сквозь розовую пыль, как туша геолога склонилась над Альфой и обеими руками душит за шею. Тон бросился на него и сбил с ног. Коллегу трясло, он скалился и рычал, но практически не оказывал сопротивление. Тон пытался связать его всё той же верёвкой для стирки, но перебинтованный средний палец осложнял задачу. Альфа, оправившись от ступора, поспешила на помощь.

Потом они отвели заражённого в кержак. Таким же образом были обезврежены остальные участники экспедиции. На геологов было страшно смотреть: их лица покрылись красными буграми с гнойниками, глаза сбились в кучу, с губ капала зелёная слюна. Чтобы оптимизировать процесс, зомбаков привязывали друг к другу. Группу под конвоем выводили из ледяного лабиринта. В кержаке их пристёгивали к сиденьям ремнями безопасности. Даже простейшие кнопочные механизмы были им не по зубам.

Последним из берлоги вытаскивали Бодрака. Он всё ещё сохранял рассудок, но за тело уже не отвечал. Тон с Бŷрой волокли его под мышки, как вдруг выход из лабиринта перегородил шатающийся Бородач с бензопилой в руках. Лицо его распухло, на лбу выступили зеленоватые вены, а глаза налились кровью. Он громко зарычал. Зомби в кержаке, как сторожевые псы в частном секторе, подхватили его зов. Троица застыла словно манекены. Всё было как в момент встречи с медведицей, только страх умножился в несколько раз.

Тона тут же перенесло в далёкое детство, когда после нескольких серий фильма ужасов трясёшься под одеялом и гадаешь: стоúт он в тёмном дверном проёме или нет. Собираешь смелость в кулак, сбрасываешь с лица одеяло, чтобы проверить. И видишь: он там стоит.

Бородач рефлекторно тряхнул плечами и пила завелась, гипнотизируя круговоротом заточенных зубцов. Зловещее жужжание двигателя сулило устроить здесь Нагорный Карабах. Троица попятилась назад. На их счастье, топливный бачок бензопилы оказался пустым. Страшное металлическое жужжание быстро заглохло. Маршрутная пара с облегчением посмотрела друг на друга. Связанный Бородач проследовал в кержак.

Тон прыгнул за руль, а Бодрака усадил на пассажирское, рассчитывая на его подсказки в управлении машиной. Но как только завёлся мотор, Бодрак опустил голову на грудь и перестал отвечать на вопросы. Рычание на задних сиденьях сменилось на общее сонное сопение.

Первое время Тон долго не мог привыкнуть к сцеплению, поэтому двигатель постоянно глох и приходилось снова заводиться. В остальном управление вездеходом не отличалось от вождения седана. Тон быстро прочувствовал габариты и больше не цеплял ветки деревьев. Он переживал, что кержак будет буксовать в снегу, но шины пониженного давления отлично справлялись с настом. В лобовом стекле, через рой мрачных мыслей, пробивалась всепоглощающая чистота зимнего леса. После медленных пеших маршрутов через буреломы, перемещение по просеке на колёсах было сравнимо с ездой по скоростному шоссе.

Из салона перестали доноситься какие-либо звуки. Тон повернул голову через плечо: тела с закрытыми глазами мирно тряслись по бездорожью. Он отыскал взглядом своих помощников. Бŷра, Альфа и Повар, пройдя внешние трансформации, не отличались от остальных зомби.

«Хорошо, что они не забыли себя пристегнуть, – подумал Тон и тоже обмотался ремнём безопасности. – Интересно, на сколько ещё меня хватит?»

Потом Тон подумал, что, возможно, они все мертвы, а он ведёт машину, набитую трупами. Его уставшие глаза смочились слезами.