Гобелен с пастушкой Катей

Валентин открыл дверь, ведущую в кафе, но в темном холле мы свернули не в нарядно-кондитерскую сторону, а в полуосвещенный аппендикс, который закончился добротной дверью из светлого дерева.

Валька щелкнул выключателем, и на двери обозначилась другая табличка с надписью «АРГУС» размером чуть поменее. Дверь была двустворчатая, всё смотрелось очень даже солидно.

Я не задала ни одного вопроса, однако Валентин охотно отвечал на невысказанные. Открывая дверь последовательно тремя ключами, он рассказывал: «Исключительно удобное местоположение, просто сказочное везение. Народ идет сквозь кондитерскую и нарадоваться не может. Ко мне ходить у всех на виду — счастье небольшое, почти как в вендиспансер, а так он вроде бы пирожное есть идет. Никаких тебе топтаний у двери и прочих слабонервных колебаний. А после того, глядишь, и булочку съест с чаем, и соседям профит, они меня любят, даже рекламу делают и кофе отпускают со скидкой. Фантастический симбиоз, скажу я тебе. Вот Шерлок Холмс не догадался расположиться в кафе, а я, заметь, догадался!»

— Не заливай, Отче, — отозвалась я. — Небось по чистой случайности вышло, а ты потом оценил.

— Скучно с тобой, дитя, — согласился Валентин. — Всё-то ты знаешь. Однако, добро пожаловать в заведение. Оно тебя ждет и приветствует.

Валентин открыл двери, включил свет и остановился на пороге, давая возможность оценить новенький офис. Помещение было просторное, с уютным предбанником, отделенным от собственно офиса полупрозрачной стеной. В холле стояла пара кресел из лилового кожзама перед низеньким столиком светлого дерева, на подставках у окна произрастало нечто вечнозеленое с кинжальными листьями. За дверью располагалось детективное святилище.

Оно было хорошо продумано и исполнено, обступало деревянными плоскостями и тускло-металлическими гранями. В глубине объема возникал обширный стол с парой замысловатых телефонов, за ним виднелось кресло из настоящей кожи. Рядом на приставной конторке солидно восседал компьютер с крупным экраном монитора, на полочке рядом располагался принтер с пачкой бумаги и иные неведомые устройства.

Вдоль стены тянулись открытые книжные полки, отнюдь не пустые. У окна в ряд стояли четыре очень располагающих стула — как я поняла, предназначенные для посетителей, чтобы уютно подсаживаться к столу. По части декоративных украшений царил хороший вкус: ваза-лампа на подставке гармонировала с салатного цвета портьерами, а в отштукатуренном простенке красовалась большая и качественная репродукция «Бульвара Капуцинов». Обстановка несла сообщение, что хозяин знает себе цену, не чужд образования и достоин доверия.

«Елки-палки, а что же стало с Валькиной мрачной прокуренной берлогой на берегах одинокого озера? — невольно подумалось мне. — Может они приспособили её под дачу, и там царит такой же дорогой уют? Было бы жаль…»

Тем моментом Отче Валя вступил под сень своих пенатов и широким жестом пригласил следовать за ним.

— Аренда влетает в копеечку, — на ходу разглагольствовал он. — Думаю со временем помещение приватизировать раз и навсегда, обстановка тоже не даром обошлась, однако сие — инвестмент, вложение капитала, престиж и имидж, а это всегда окупается, заруби себе, детка, на прелестном носу.

— Отче Валентино, кончай треп, завтра доскажешь про имидж, — невежливо оборвала я глухариную тираду. — Ты бы лучше показал, в какую кнопку и когда тыкать, а не хвастался своим пошлым процветанием.

— Завидуешь, прелестное дитя? — осведомился хозяин конторы. — Это полезно, дураков раздражает, умных стимулирует. Я тебе специально лекцию толкаю, провожу ознакомительный тур по предприятию. Алё, девушка, вот они кнопки, смотри сюда, игнорантная крошка.

Валентин галантно усадил гостью в вертящееся кресло за столом и выдвинул планку из-под крышки. Она оказалась прямо под правой рукой.

— Только пальчик протянуть, — объяснил Отче. — Вот тут, видишь две кнопочки. Большая, синяя — это в случае разбойного нападения на тебя. Всякое бывает, тогда жми на неё, и через три минуты здесь будет охрана с сиреной. Так что зря не балуйся. А вот мелкая, серенькая — то, что нам нужно, а именно магнитофон. Придет наша милая дама, ты убедись, что это она, Людмила Евгеньевна, Люся Глебова, и, как начнет она говорить, тихонько ткни сюда пальчиком, машинка запишет. Внутри имеем механизм.

Отче открыл следующий ящик и продемонстрировал диктофон чуть побольше пудреницы. Механизм уютно покоился в металлическом гнезде.

— Когда же она, то бишь Люся Глебова скажет «до свидания», а ты ей «мерси боку», тогда просто вынь эту штучку, она лежит свободно, клади себе в сумочку. Ничего другого не требуется, видишь, как просто. А теперь у нас есть пара минут на осмотр владений, — заключил Валентин.

Начал Валька с компьютера, пощелкал чем-то на полу, поиграл на выдвинутой из подставки клавиатуре, и экран осветился белым и синим. В белой рамочке возникли слова «Доброе утро, сегодня…число…месяца…года. Расписание на сегодня: 1… 2… 3… «А в самом низу рамочки буквами поменьше: «Включите главное меню».