Год и один день

По улице пронесся ветер, и Софи почудилось, что сквозь нее прошел какой-то заблудший призрак. Она часто думала, что Прагу населяют привидения, – почтенный возраст и кровавая история города обязывали, – но это ничуть ее не пугало. Наоборот, ей сложно было представить, что кто-то, мертвый или живой, таит здесь зло на других. Город казался ей местом надежды и счастья, волшебства, сбывающихся желаний и красоты. Именно это снова и снова влекло их с Робином в Прагу. Они объехали вместе полмира, но ни один город на земле так их не манил. Вера в волшебство этих мест помогала им всегда быть вместе. Вот и сейчас Софи чувствовала, как город проникает в нее, дух многовековой истории дарит утешение, а надежда на исполнение новой мечты разгоняет печаль.

Она провела на Золотой улочке остаток дня. К тому времени, когда небо затянул темный полог сумерек, руки и ноги у Софи буквально отваливались от холода, а изо рта вырывались клубы пара. Вот на исходе еще один день, и стрелки часов сделали очередной круг. Циферблат на соборе святого Вита сообщил ей, что до встречи с новыми друзьями оставались считаные часы.

Она пошла обратно мимо смотровой площадки, и тут начался дождь. Жирные капли погнали толпу туристов вниз по холму. Софи подняла голову… и увидела растрепанные белокурые волосы, заправленные за ворот пальто.

– Робин! – крикнула она. Люди вокруг начали удивленно оборачиваться. Проталкиваясь сквозь толпу, Софи отчаянно искала того, кого только что видела, но он как под землю провалился. Тут и там ей попадались разноцветные вязаные шапки, мужчины с белокурыми волосами, торопливо раскрывающие зонты, а вот Робина нигде не было. Софи пристыженно опустила голову, сгорбилась и тут же, поскользнувшись на льду, едва не полетела наземь. От внезапного рывка живот снова скрутило, и по трясущимся ногам моментально пополз вверх холод…

Ей опять стало дурно.

Ослепленная тошнотой и дождем, Софи стала пробираться сквозь толпу к подножию холма. Там она ввалилась в первый же попавшийся на пути ресторан и, не сказав ни слова шагнувшей навстречу официантке, зажала ладонью рот и кинулась к туалетам.

Когда Софи, пошатываясь и спотыкаясь, бежала мимо столиков и открывала тяжелую деревянную дверь женского туалета, кто-то позвал ее по имени. Она едва успела это осознать… а в следующий миг уже вновь корчилась на кафельном полу и чувствовала лишь одно – боль.

28

– «Пей эту жизнь!»

– Как это вообще понимать? – спросила Меган и в конце засмеялась, будто украшая свой вопрос веселым восклицательным знаком.

– А как тебе вот это? – продолжал Олли, тыча пальцем куда-то над ее головой. – «Улыбнись, если это читаешь». Послание было нацарапано синей ручкой и украшено смайликом.

– Я уже улыбаюсь, – сказала Меган, выискивая на стене забавные граффити. – О, смотри. «Волчья стая 2002. Не теряй веры». Веры во что, интересно?

– В волчью стаю, разумеется, – с улыбкой ответил Олли. Еще раз бросив взгляд на стену, он обернулся к Меган и взял ее за руки.

– Меган Спенсер, – начал он, – какими словами мне выразить свое восхищение?

На миг она вспыхнула – так близко стоял Олли и так пристально смотрел ей в глаза, – а потом разглядела на его лице смешинку. Глянув туда, куда он только что смотрел, она увидела на стене этот самый вопрос, начертанный жирными черными буквами на ярко-желтом фоне.

– Отличные слова, – сказала она и кашлянула, чтобы скрыть дрожь в голосе. Она освободила руки, сделала несколько шагов вдоль стены и показала наверх.

– «Пусть лучшие события прошлого покажутся лишь жалкими тенями событий будущего».

– Поэтично. – Олли улыбнулся.

– Мне очень нравится, – сказала Меган. – Неплохая мысль, правда? Сама идея, что будущее лучше прошлого. Невероятно вдохновляет!

Он кивнул.

– Я парень простой, мне про волчью стаю больше понравилось, – заметил он.

Меган задумалась о самых мрачных моментах прошлого и о том, как с каждой секундой после расставания с Андре ее жизнь становилась лучше и лучше. Были времена – особенно в начале их отношений, – когда она искренне считала, что это самая счастливая пора в ее жизни и что лучше уже не будет. Теперь Меган понимала, какой это бред. Останься она с Андре, ей бы так и не довелось побывать в Праге. Да и встретить Олли, раз уж на то пошло. Мысль о жизни без Олли вселяла ужас… Осознав это, Меган залилась краской.

Они дошли до середины длинной высокой стены, где на фоне множества граффити проступал черно-белый портрет Джона Леннона. Волос, подбородка и щек не было, но лицо знаменитого «битла» угадывалось безошибочно. Меган где угодно узнала бы эти добрые мудрые глаза за круглыми стеклами очков. Она тут же вскинула камеру.

– Сюда! – Спустя несколько минут подозвал ее Олли. Он нашел на стене очередную поэтичную цитату, нацарапанную перманентным маркером, и зачитал ее вслух, пока Меган ползала рядом в поисках удачного ракурса.

– «Не говори мне, что небо – это предел, ведь и на Луне теперь есть следы наших ног». Какая глубокая мысль!

Его ироничный тон искренне удивил Меган.

– А я думала, эта история как раз про тебя. Позитивное мышление и все такое.