Год, какого еще не бывало

        — Это касается только Северуса и меня, — нахмурился Дамблдор. — Пожалуйста, возвращайся к себе в спальню и собери вещи, а мы тем временем свяжемся с Ремусом и попросим его о помощи. Ах да, еще минуту. Надеюсь, мне не нужно объяснять, что ты должен придерживаться той версии событий, о которой мы говорили? Ты едешь навестить своих родственников, и Люпин будет тебя сопровождать. Лучше даже не говорить никому, что твоя тетя больна. Не следует подавать Волдеморту никаких идей относительно того, на чем держатся охраняющие тебя чары.

        — Ладно, — кивнул Гарри. Конечно, ни Рон, ни Гермиона никогда его не выдадут, но поди убеди в этом Снейпа. Потом ему пришла в голову еще одна вещь. — А что подумают люди, если профессор Снейп уедет одновременно со мной?

        — А он не уедет, — заверил его директор. — Я тоже воспользуюсь Полиморфным зельем и подменю его, если вы, конечно, не вернетесь до понедельника.

        Вот тебе и на... Но Гарри не сдавался.

        — Но мы не можем поехать прямо сейчас! На приготовление Полиморфного зелья нужен месяц! А тетя Петуния к тому времени может умереть...

        — Поттер, неужели вы полагаете, что я не держу под рукой такие важные зелья? — вопросил Снейп, приподняв бровь.

        — А волос Ремуса не превратит вас в оборотня? — вдруг поинтересовался Гарри.

        — Мистер Поттер, если бы вы обращали хотя бы малейшее внимание на то, что я говорю на уроках, — хмыкнул Снейп, глядя на него сверху вниз с брезгливым выражением, будто на какого-нибудь особенно мерзкого слизняка, — то бы знали ответ на этот вопрос. Нет, я ни во что не превращусь, если только не воспользуюсь по ошибке волосом животного. Но для этого нужно страдать абсолютным кретинизмом.

        Он говорил так, будто в подробностях знал всю историю с Гермионой и кошачьим волоском. Гарри судорожно сглотнул.

        — Значит, все в порядке, — выдавил он. — Тогда я пойду собираться.

        — Возьмите с собой какой-нибудь учебник. Я бы порекомендовал зельеварение, — вдруг сказал Снейп. — Если, конечно, вы не передумали насчет повторной контрольной.

        — Нет. Думаю, вам понравится ее сочинять, — парировал Гарри и направился к двери.

        — Думаю, да, — согласился Снейп с мрачным смешком. — Я давно знал, что вы глупы, Поттер, но в этот раз вы превзошли все мои ожидания. Потребовать дополнительную контрольную по зельям? От меня? Да, думаю, я получу массу удовольствия, сочиняя вопросы специально для вас.

        Гарри в ужасе замер, понимая, что об этом следовало подумать раньше.

        Снейп резко шагнул вперед, и полы его черного плаща взметнулись за спиной, а потом опали, почти коснувшись каменного пола.

        — Хотя есть кое-что, что доставит мне гораздо больше удовольствия, — прошипел он Гарри прямо в ухо. — Я хочу видеть вас и вашего кузена. Я хочу видеть, как вы будете умолять его о защите. Нет, я иду с вами отнюдь не только для того, чтобы охранять вас. Я хочу это видеть, — он отступил назад и сказал обычным высокомерным тоном: — А теперь убирайтесь и дайте взрослым заняться делами.

        — Ступай, Гарри, — мягко сказал Дамблдор. Гарри повиновался. Уже закрывая дверь, он слышал, как директор сказал с упреком: — Северус, тебе надо научиться держать себя в руках. Он всего лишь мальчик...

        — Он избалованный неблагодарный гриффиндорский щенок, который не видит дальше собственного носа!

        Однако тут лестница под ним развернулась, и Гарри не оставалось ничего, кроме как отправиться в Гриффиндорскую башню.

Глава 5. Ремус?

        Что-то в этом было жутковатое — смотреть на Люпина и знать, что под знакомой внешностью прячется не кто-нибудь, а Снейп! Враг под личиной друга — куда уж хуже! Уже от одного вида у Гарри начинала болеть голова...

        Ведь Ремусу он доверял! Более того, Ремус был единственным взрослым, которому он доверял. Раньше Гарри мог бы сказать то же о Дамблдоре, но теперь... Директор слишком много знал о Гарри. Слишком много такого, чем не считал нужным с ним делиться, — хотя членам Ордена, похоже, выкладывал всю информацию.

        И вот теперь Гарри вглядывался в доброжелательное лицо Ремуса и вспоминал, как тот рассказывал ему о родителях... Гарри тогда так не хватало этого, так не хватало живого образа за тем леденящим душу предсмертным криком, что он слышал каждый раз при виде дементора. И этот образ подарил ему Ремус. А главное, Ремус просто был рядом. Он учил его. Ему было не все равно...

        Гарри захотелось броситься вперед, и обнять его, и поблагодарить за все, и рассказать, как ему горько без Сириуса и как он винит себя...

        Но он не мог. Потому что рядом с Дамблдором стоял вовсе не Ремус, что бы ни говорили Гарри глаза. Да, обычную Снейпову усмешку было бы трудно изобразить на лице Люпина, но все же что-то в манере держаться было явно не люпиновское. Впрочем, и не совсем снейповское тоже. Гарри пришло в голову, что обычные для зельевара движения и жесты просто нельзя было повторить в теле, которое привыкло вести себя по-другому.

        «Это не он, — сказал он себе, ужасаясь мысли, что эту фразу придется теперь повторять постоянно. — Это не Ремус».