Год, какого еще не бывало

        Гарри, полыхая от возмущения, подчинился. Но стоило зельевару приподнять ему веко, как он и думать забыл про ярость. Ощущение было еще хуже, чем накануне, потому что теперь учитель удерживал его, как в Самайн. И Гарри заорал, содрогнувшись всем телом, не в силах справиться с собственными рефлексами.

        Снейп сел и призадумался.

        — Может, все же попытаешься не сопротивляться?

        — Черт, да я и так стараюсь изо всех сил! Давайте я сам все сделаю — как мазь!

        — С эликсиром много сложнее. Он должен равномерно распределиться по глазному яблоку, прежде чем ты начнешь моргать и слезы смешаются с лекарством. Как ты предлагаешь поступить?

        Гарри понимал, что выбора у них нет. Придется Снейпу держать его, закапывая эликсир. Как бы ни была отвратительна эта процедура, он сумеет вытерпеть ее, пусть и из последних сил.

        — Лучше... ну, подержите меня. Вы же... э-э... знаете как.

        — Гарри, ты уверен, что это разумный подход?

        — Вы просто побыстрее закапывайте, — проворчал Гарри. — Я выдержу, ясно вам? Буду, конечно, орать как резаный, но это... ну, вы понимаете, это ничего не значит. Просто рефлекс.

        Снейп придвинулся буквально на волос ближе.

        — Учитывая только что виденные рефлексы, чтобы удержать тебя, мне потребуются обе руки.

        — Угу, — хрипло простонал Гарри, не в силах совладать с воспоминаниями. — Ладно, думаю, что с каплями мадам Помфри справится. Только сначала попросите ее не слишком квохтать.

        Малфой отправился за ней, но сразу же вернулся, сообщив:

        — Она вышла. Пойти поискать?

        — Нет, — распорядился Снейп. — Лучше ты ему закапаешь, Драко. А я проконтролирую, дабы убедиться, что ты все делаешь верно.

        — Ни за что! — взвыл Гарри. — Чтобы я подпустил его к своим глазам? Когда именно его отец...

        — Я не мой отец, чтоб тебе лопнуть! — заорал Драко.

        — Сколь мне помнится, — прорычал Снейп, — ты сам не слишком радовался, когда тебя постоянно обвиняли в отцовских грехах, не так ли, Гарри? Мы все знаем, кто причинил тебе эти раны, так что нет никакой необходимости об этом напоминать. Тебе ясно?

        — Да, сэр, — обиженно пробурчал Гарри, отгоняя от себя мысль, что Снейп, возможно, прав.

        — Так что, позволишь Драко помочь тебе? — тон Снейпа утратил язвительность. — Просто помочь — это все, чего он хочет, я же тебе говорил. Просто поверь мне.

        — А почему он хочет помочь? Вот что я не могу понять.

        — Между прочим, он тут рядом стоит! — перебил Драко, и Гарри неохотно вспомнил себя самого в подобной ситуации. — Я хочу помочь, потому что меня тошнит от омерзительной жестокости моего отца и от того, что он с тобой сделал. А если тебе и этого мало, можешь идти на хрен!

        — Да уж, ты меня убедил, — съязвил Гарри, но спорить больше не стал. Ладно, хватит, пусть уже закапают этот дурацкий эликсир — и делу конец. Снейп же тут, а значит, Малфой никак не сможет причинить вред или как-то помешать лечению. Не то чтобы Гарри поверил его праведному возмущению насчет «омерзительной жестокости», не такой слизеринец был человек, чтобы измениться из-за подобных вещей. Да нет, куда ему! В конце концов, именно он когда-то сделал все, чтобы добиться ужасной казни для Клювокрыла. «Омерзительная жестокость» была для Малфоев лишь игрой, не более. Для всех Малфоев.

        Да уж... Пусть хорьку удалось обвести Снейпа вокруг пальца, но чем больше Гарри раздумывал над всей этой историей, тем сильнее убеждался, что концы с концами в ней не сходятся.

        А интуиция Гарри, как правило, работала что надо. Даже Снейп это признал.

Глава 31. Письмо в Суррей

        — Ну что ж, хорошо повеселились, — сказал Гарри, когда все было кончено. — Что может быть лучше, чем взмокнуть с головы до пят, пока парочка слизеринцев не дает тебе пошевелиться, вливая в глаза вонючее липкое месиво.

        — Мог бы просто попросить освежающее заклятье, — заметил Драко.

        — Да я б у тебя и снега зимой просить не стал!

        — А уже поздно!

        Прохладная воздушная струя завихрилась вокруг тела, забравшись даже в уши, и исчезла, а вместе с ней пропали запах и противная липкость. Заклятье и впрямь оказалось замечательным, куда лучше тех, которые были известны Гарри... не то чтобы это оправдывало Малфоя.

        Но прежде чем Гарри успел возмутиться, Снейп рявкнул:

        — Достаточно! Уймитесь оба. У нас есть заботы поважнее мелочных склок. Гарри, моргни несколько раз. Lumos.

        Окружающий мир медленно обретал очертания, расплываясь перед глазами.

        — Ух ты, обалдеть... — выдохнул Гарри. — Почти как... ну...

        — Что, Гарри? — надавил Снейп. — Что ты видишь?

        — Ну... вижу... все, в общем, но не слишком хорошо. Нечетко, но не так, как я раньше видел без очков. Просто вещи переливаются, и вокруг каждого предмета словно ореол. И все вокруг... ну, подрагивает, что ли, будто...

        — Будто он наглотался маггловских наркотиков, — вставил Драко. — Именно это он хотел сказать, поверь мне.

        — О, Гарри, — легкая насмешка в тоне Снейпа мешалась с тревогой, — это воистину не слишком мудро. Особенно для тебя, учитывая то, что случилось недавно. Но... мы поговорим об этом позже.

        — А что с ним недавно случилось? — влез в разговор Драко.