Год, какого еще не бывало

        — Ты прекрасно знаешь, что я не про то, — огрызнулся Рон яростным шепотом. — Как ты говорил со Снейпом! «Мне жаль, что я уронил письмо, профессор», — ехидно передразнил он. — Ты что, Гарри? Он тебя достает на зельях, высмеивает твой шрам и подначивает слизеринцев над тобой издеваться! Он ни с того ни с сего дает тебе лишнюю контрольную, да еще взыскание, а потом пытается стереть Гермионе память, а ты ему говоришь: «Садитесь, пожалуйста»?! Ты б ему еще чаю предложил!

        — Не дури, — буркнул Гарри. — Я не дал ему заколдовать Гермиону. А ты в это время сидел и бубнил про дурацкие баллы!

        — Дурацкие? — возмутился Рон.

        — Да, дурацкие, — сказал Гарри.

        Рон явно хотел сказать что-то еще, но тут вмешалась Гермиона.

        — Рон, по сравнению с тем, что ждет Гарри, они действительно дурацкие, — она придвинулась так близко, что чуть не ткнулась носом Гарри в лицо. — Ты сказал, что он не станет стирать мне память. Наверное, ты был прав, но откуда ты знал?

        Ответом ей была мрачная ухмылка.

        — Я точно знаю, что он умеет делать это без палочки, вот откуда, — объяснил Гарри, вспомнив дежурную в больнице. — Снейп устроил тут целое представление, но если бы он действительно собирался это сделать, то просто сделал бы, и все.

        — Сволочной ублюдок! — выдохнул Рон. — Так издеваться над Гермионой! Что она ему сделала?!

        Хороший вопрос, подумал Гарри и тут же понял, что знает ответ.

        — На третьем курсе мы трое вырубили его заклятием, — вспомнил он вслух. — И нас ведь даже не наказали, хотя мы напали на преподавателя! По-моему, он все это устроил и палочки забрал, чтобы с нами рассчитаться за ту историю.

        «Он вообще любит быть в расчете...»

        — Короче, это неважно, — продолжил Гарри так тихо, что Silencio, возможно, было излишним. — Важно, чтобы вы оба сдержали слово. Я опять уеду — не спрашивайте зачем, но я думаю, вы догадываетесь, — и прикройте меня на время отсутствия, хорошо? Мы выдумаем какое-нибудь объяснение для наших. Это очень важно. Не только для меня, но и для войны вообще.

        — Гарри, мы никогда не станем рисковать тобой, — поклялась Гермиона. — Ты... То есть, можно, я спрошу? Ты ведь уедешь больше, чем на выходные?

        — Не знаю, — признался Гарри. — Поможешь мне не отстать, ладно? — он замялся. — Вы не сердитесь? Я ничего не могу рассказать, и мне ужасно жаль, но я не могу, так уж получилось. Я вам обязательно расскажу, когда все... уладится.

        — Мы же твои друзья! — ошарашенно сказала Гермиона. — Мы тебя любим.

        Гарри обнял обоих, отчаянно желая, чтобы можно было с ними поделиться и рассказать, как ему страшно. Но оставалось только молча держаться, сцепив зубы.

        «Что-то лестницы в Гриффиндорской башне совсем от рук отбились», — подумал он, уныло плетясь за Роном и Гермионой и отстав от них в очередной раз. Однако понял, в чем дело, увидав стоявшего поодаль в тени зельевара. Тот тихо поманил Гарри пальцем, приглашая следовать за собой.

        Гарри занервничал — он терпеть не мог все эти увертки, но потом, вздохнув, сдался.

        — Эй, — крикнул он, глядя наверх. — Я загляну ненадолго к Добби, лады?

        — Захвати чего-нибудь сладкого, — крикнул в ответ Рон, заворачивая вместе с Гермионой за угол.

        Снейп молча потащил Гарри в пустующий кабинет на полдороге к подземельям и не открыл рта до тех пор, пока не наложил на дверь заглушающие чары. Внутри было хоть глаз выколи, и очень хотелось достать палочку и прошептать Lumos, но, поразмыслив, Гарри решил, что не очень-то хочет видеть Снейпово выражение лица.

        — Я обсудил ваше письмо с директором, — заявил Снейп. Его глубокий голос в темноте звучал довольно жутко. — Будьте готовы прийти к нему в кабинет рано утром двадцать второго. Мы воспользуемся каминной сетью, как и раньше.

        — Мы? — после случившегося в Выручай-комнате Гарри одолевали сомнения.

        — После надлежащего маскарада, — кисло сказал Снейп. — Я опять пойду под видом этого вашего кудлатого дружка.

        Гарри обдумал это сообщение и с удивлением обнаружил, что несколько разочарован. Он понял вдруг, что ему не слишком нравится, как теперь размылась граница между Снейпом и Ремусом. И еще меньше ему нравилась неопределенность. Раньше все было кристально ясно. Запутанно, но ясно. А теперь он чувствовал себя так, будто оказался в густом тумане.

        — Я понимаю, что без маскировки не обойтись, — пробормотал он. — Э-э... сэр?

        Он даже в темноте чувствовал на себе пристальный взгляд Снейпа.

        — Да?

        — Простите, что мне пришлось на вас кричать.

        — Предполагается, что это извинение, Поттер?

        Гарри понадобилась минута, чтобы сообразить, что имеет в виду учитель, и отчего-то он расстроился, хотя и сам не понял отчего.

        — Да, сэр. Предполагается.

        От каменных стен отразился странный низкий звук. Гарри не сразу понял, что Снейп смеется — мрачно и глухо.

        — Сэр?

        — Я вспомнил, какое лицо было у мистера Уизли, когда вы выругались.

        — А, — ответил Гарри, не зная, что на это еще можно сказать. — Тогда спокойной ночи, сэр.

        — Одну минуту, мистер Поттер.

        Гарри обернулся. Он нервничал, несмотря на то что Снейп говорил спокойно. Возможно, оттого, что не видел его лица в темноте.

        — Почему вы сказали, что это дело Ордена?