Годунов. Кровавый путь к трону

Заинтересованные восхвалять династию Романовых (и первый из них Н. М. Карамзин) поставили рядом два заурядных доноса царю для порицания царя Годунова, «неравнодушного к доносам и доносчикам». Темное дело в русской истории: наградил или не наградил Годунов доносчика, одного из слуг боярина, князя Шестунова, за ложный донос на своего господина, а именно – с обвинением князя-боярина «за недоброхотство к венценосцу», то есть за худые слова или даже подготовку деяний Шестунова против государя. Князя-боярина Шестунова еще пальцем не тронули, но всенародно сказали на площади слуге-доносчику «милостивое слово государево». По одним летописным сведениям, слуге, «крепостному рабу», дали вольность… По другим – к вольности дали небольшой государственный чин… А в сведениях, что лихому слуге, помимо вольности и чина, дали в нагрузку какое-то поместье, большое или малое, – можно усомниться…

Только мало кто из историков – «хвалителей династии Романовых» – обратил внимание на то, что князь-боярин Федор Дмитриевич Шестунов стал самым первым из бояр «романовского круга заговорщиков» против Годунова, кто попал в 1599 году в царскую опалу и без всякого кровопролития был тихо и мирно выслан в свое дальнее поместье. Зачем Годунову в Москве сильный военачальник, который командовал артиллерией русского войска, был начальником Пушкарского приказа, неоднократно воеводой крупнейших городов Смоленска, Казани и других.

Не оправдывая нисколько сам феномен доносительства, стоит попытаться поглядеть глазами царя Годунова на зловещий русский мир бояр, князей, воевод и дворян на стыке XVI и XVII веков. Не будь доноса слуги-раба, повел бы тот же воевода-артиллерист Шестунов войско дворян и боевых холопов на Кремль «не природного царя» Годунова с подворья на Варварке Романовых? Даже если бы закрыли Кремль, все ворота, тот же воевода-артиллерист разбил бы их из своих пушек в пух и прах – а в этом был превеликий мастер! – и пустил мятежников с Варварки в Кремль. А тут бы из окрестностей Москвы приспели подготовленные мятежниками Романовыми боевые отряды дворян и холопов, чтобы всем вместе свернуть шею Борису Федоровичу со всем его семейством и окружением…

А пока Годунов обходится без кровопролития: тот же князь Шестунов, связанный кровными узами с Романовыми (был женат на Фетинье, дочери боярина Данилы Романовича Захарьина-Юрьева), скончался у себя в поместье «на дворе в опале». И вряд ли стоит делать записных злодеев из вельможи Семена Годунова и казначея Бартенева, которые подкинули «мешки с зельем в казну» Александра Романова. Ведь, как в присказке глаголется, «с волками жить – по-волчьи выть» – войско партии Романовых изготовилось для броска на Кремль, а его опередили с превентивным ночным ударом 26 октября 1600 года. Опоздай с ударом по поместью на Варварке Годунов на день, может быть, на несколько часов, его бы смели в два счета отряды мятежников из дворян и боевых холопов.

Повелись братья Романовы со всей ведомой ими боярской партией, когда клюнули на уловку «неизлечимой болезни» Годунова, когда он отказался от приема иностранных послов и когда даже не смог самостоятельно передвигаться – «несчастного царя в церковь на носилках заносили». А на Варварке уже скопилось ударное мятежное войско Романовых для переворота – и среди мятежников находился молодой, нахватавшийся разных знаний дворянин Юрий Богданович Отрепьев! – чтобы сместить Годунова и поставить на царство Федора Никитича Романова, провозгласить новую династию Романовых в круглом 1600 году. Но верные люди Годунова не дремали, сообщили о заговоре Романовых и скором выходе мятежников на Кремль, с неизбежным кровопролитием. Что было делать Годунову, как не огрызнуться и ударить первым!

Во время штурма поместья на Варварке ударный отряд царя из нескольких сотен стрельцов перебил несколько десятков мятежников, возможно, многие рядовые сторонники Романовых, оказавшие серьезное сопротивление и обагрившие руки кровью стрельцов, не были взяты в «почетный плен», а казнены на месте, без суда и следствия…

Конечно, об этом ужасе штурма на Варварке знали «великие имперские историки» во главе с Н. М. Карамзиным, но, славя деяния «династии Романовых», промолчали о мятеже ее прародителя Федора Никитича и реальных, а не смехотворных причинах суда над ним, «отравителем». Ведь если в «мешках с зельем» был действительно опасный яд, то им можно было бы отравить всю Москву, с Русским государством в придачу.