《Гойда》 (оригинал с Фикбука, слэш)

- Вы, Фёдор Алексеич, у батюшки своего спросите, сколь праведен гнев государя вашего. В самом-то деле, неужто бабье дело это? Да разузнайте, разузнайте у батюшки своего...

Фёдор ответил лишь короткой ухмылкой и кивком. Выйдя из своих покоев, юноша благоразумно полагал, что все уже могли поспеть на собрание, и опоздание на службе при дворе Иоанна вовсе не входило в планы Фёдора.

К своему неудовольствию, Фёдор спустился во двор и заметил множество следов от копыт на тонкой пелене снега.

Тихо выругавшись себе под нос, юноша пнул землю и отправился в конюшню за своей лошадью. Зайдя в крытый амбар, Фёдор тут же окинул помещение взглядом в поиске слуг.

Махнув рукой, юноша решился сам седлать коней, как вдруг заметил, что он здесь не один.

На скамейке вдоль стены сидел отец Фёдора. Мужчина глядел на сына, скрестив руки на груди.

- И вы, батюшка, заболталися с кем-то? - спросил юноша, снимая с крюка узду для своего скакуна.

Алексей помотал головой. Взгляд его был холодным и пристальным. Фёдор же, видя настрой своего отца, чуть заметно свёл брови, стараясь не обращать внимания на хлыст, крепко сжатый в ручищах отца.

Через мгновение парень поджал губы, затем слабо улыбнулся, опустил взгляд на пол, присыпанный старой соломой. Фёдор повесил обратно узду.

- Это ты послал ко мне того мальчишку? - спросил юноша довольно громко, даже не подняв взгляда на отца.

- Да. - коротко ответил Алексей.

Фёдор медленно обернулся.

- Что ж, тем лучше. - просто молвил он, разводя руками. - То даст время ноге моей срастись, ежели сегодня не велено мчаться нам куда-либо из Слободы.

- Будь ты парой летами младше, Федя, выпорол бы тебя до самой плоти. - твёрдо произнёс Алексей, притом в голосе том была угроза совершенно особого толка.

Старший Басман звучал твёрдо и спокойно, и Фёдору, кому, как не Фёдору, знать всю серьёзность слов, сказанную именно таким непоколебимым, но мертвенно холодным тоном.

- Отчего же не выпорешь меня сейчас? - спросил юноша, внешне оставаясь невозмутимым.

Алексей усмехнулся, но глаза его хранили прежнюю суровость.

- Хотя бы оттого, - ответил он, - что сам ты при оружии сейчас.

Фёдор непроизвольно опустил взгляд на свою саблю, что висела на поясе. Алексей глубоко вздохнул, покручивая хлыст в руках, и продолжил.

- И управляться им умеешь. - кивнул Басманов-старший, продолжая глядеть в пол. – Да и без толку бить тебя, всё равно по-своему учинишь всё.

Фёдор прислонился к стене и скрестил руки на груди.

- И умён ты, Федя, и смел, в самом деле... не по годам. - Алексей поднял взгляд на сына. - Не поверил бы, если бы кто за столом за трапезой нашей хвалился бы, что сын их уже самим государём отмечен. Не поверил бы.

Алексей умолк. Фёдор не менял своего положения, пока отец не продолжил.

- Ты стал мужчиной. И воином. Притом славным. - Алексей сделал несколько коротких кивков. - Какого чёрта это было вчера на пиру?

Едва прозвучал этот вопрос, Фёдор удивлённо вскинул брови и широко распахнул глаза.

- Не вам меня, батюшка, в пьянстве упрекать. Да и что с той выходки дурного сделалось? Да и государь нашёл в том потеху, и ничего боле. - ответил Фёдор, пожав плечами.

- Ну и наградил же Господь милосердный меня отроком этим поганым! - Алексей поднялся со своего места и в несколько шагов приблизился к сыну.

Фёдор тотчас же схватился правою рукой за рукоять сабли, повинуясь ратной привычке, но Алексей вцепился в руку сына, точно капканом. Мужчина до боли сжал руку юноши, не дав оголить и дюйма стали.

Фёдор стиснул зубы, но не проронил ни слова.

- Вымесок проклятый! - бросил Алексей и отошёл прочь, отпустив сына. - Что б больше не видел я тебя за плясками этими!

Басманов-старший сплюнул на пол, отходя прочь, к выходу.

- А ежели сам царь-батюшка велит? - усмехнулся Фёдор, пожав плечами.

Алексей обернулся на своего сына и оглядел того с ног до головы.

- Опоздал ты, Федюша. - усмехнулся Алексей. - Есть уже на службе государевой плясуны.

- Как знать. - тихо бросил Фёдор себе под нос, пожав плечами.

Низкие тучи не разошлись даже днём. Они заволокли всё небо и не пропускали света. Выпавший снег уже не таял.

...

Фёдор выждал три дня – всё то время он не ездил верхом и не брал сабли своей, хотя охота была страшная. Пылкий нрав юноши всё же смирялся какое-то время, но опосля трёх дней юноша не мог боле оставаться в крепости.

Государевых поручений дано не было, оттого Фёдор самовольно решил объездить свою лошадь. До восхода оставалось около часа, когда юноша уже мчался по окрестностям Слободы. Холодный воздух резал нос и горло, но то не было никакой досадой для Фёдора.

Настолько утомила его духота палат, что принимал он и ранние заморозки, и ветра зимние как великую благодать.

Лошадь же, подстать хозяину своему, изнылась в тесном стойле. Открытые равнины в этот предрассветный час точно пьянили.

Всадник не натягивал поводья, лишь слегка направлял лошадь, да и она сама рвалась вбивать своими крупными копытами покрывало свежего снега.