《Гойда》 (оригинал с Фикбука, слэш)

- Вы, суки, - произнёс Иоанн, обводя взглядом опричников, - верно порешили, что я с Челядина-то безвольного спрошу?

Братия молча внимала государю, не смея вымолвить ни слова. Резкий удар посоха об пол заставил опричников вздрогнуть. Гулкое эхо делало их безропотное молчание ещё боле тяжёлым.

- Я дал вам волю, и что? Чтобы узнать, что вы племянника опричника повесили?! – вопрошал царь, глядя на слуг.

Опричники безмолвствовали.

Государь ухмыльнулся и цокнул. Опустивши взор, он потёр переносицу. Плечи его дважды содрогнулись, прежде чем послышалась глухая усмешка.

- Много, много, слишком много… - процедил владыка, мотая головой.

Подняв очи на своих слуг, Иоанн глядел, точно на бездушный скот. Его пальцы барабанили по резному посоху. Мрачный взор исполнился злости и жесткой насмешкой.

Лишь Фёдор посмел поднять взор, глядя в ответ на царя. На несколько мгновений их взгляды застыли.

- Слишком много милости дал я вам, - глухо сокрушился Иоанн.

С этими словами царь ступил к трону. Опричники переглянулись меж собой украдкой. Никто из них не находил ни единого слова.

- Око за око, так же писалось? – с мертвенным холодом процедил Иоанн, оправляя подол своего одеяния, покуда садился на трон.

- Когда Морозов потребует кровной мести за племянника, - продолжил царь, - я ни за одного из вас, псы, не стану заступаться.

Опричники кротко склонили свои головы, принимая царскую волю.

- Пошли все вон. – велел владыка.

…

Занимался ясный полдень. Опричники укрылись под навесом, собравшись полукругом. Тень спасала от беспощадно палящего солнца, но, верно, полуденный жар не был нынче главною бедой.

- Что будем с Мишей делать, как он вернётся? – вопрошал Афанасий, поглаживая бороду.

Алексей пнул деревянный столб навеса, да сплюнул наземь. Всплеснув руками, воевода молвил:

- А что с ним поделать-то можно? От прибудет, тогда поговорим. А сейчас я бы к Челядину бы скатался.

- Это можно! – одобрительно подхватил Малюта, кивая головой.

- Как мы могли так оплошать? – вздохнул Алексей, уставившись куда-то вдаль.

- Ну а что нам, каждого ублюдка помнить? – вопрошал Афанасий.

- Мишкиного племянника можно было бы и упомнить. – сокрушённо вздохнул Алексей.

- Да к чёрту их! – отмахнулся Малюта, сплюнув наземь.

- И то верно. – кивнул Алексей.

Меж братией повисло молчание. Редкие порывы ветра гнали горячий воздух. Далёкий шелест листвы едва-едва мог занимать ту тишину, что стала средь опричников.

- Когда к Челядину едем? – обратился Вяземский к Алексею.

Басман-отец глубоко вздохнул, почёсывая затылок.

- Надобно поскорее. – молвил Алексей.

…

Выбитые ворота пали ниц во двор, в сухую притоптанную траву. Всадники въехали во двор, и громкий крики возвещали об их прибытии.

Домашние и слуги бежали прочь, и за несколько мгновений двор сделался безлюдным.

Алексей Басманов ехал во главе отряда опричников. Он первый спешился и направился в дом, прочие следовали за ним.

Малюта остался на крыльце, люто поглядывая, чтобы лишнего шуму да смуты во дворе не подымалось. Ведали опричники, что в имении Челядина бывают люди ратные, и по многу, да сам чёрт не заставит их поднять руку на царских слуг.

Войдя в дом, Басманов и прочие принялись без разбору громить всё, что попадалось под руку, боле с тем, чтобы дать хозяевам понять – прибыли гости дорогие!

Верно, царские слуги застали Челядина с его женою за трапезой.

- Иван Петрович, родной мой! – громко возвестил Алексей, садясь подле князя, да обрушив руку на стол.

Громкий удар отозвался по всей палате, покуда опричники расходились. Фёдор остался у порога, обнажив саблю. Вяземский сел подле Алексея, а Кузьма стал позади княгини Челядиной.

Басман-отец несколько выждал, постукивая пальцами по столу. Цокнув, Алексей взял со стола кубок с вином и смочил горло. После того Басман швырнул посудину в стену, заставив хозяина дома посторониться.

Иван Петрович держал себя пред опричниками достойно, и не казал своего страху. Суровость не сходила с его лица, покуда он глядел в глаза Басманову. Верно, это токма больше и завело государевых слуг.

Афанасий подал знак Кузьме, и мужик схватил княгиню за руку. Тяжёлый нож его был наготове.

Челядин сглотнул, и, когда Алексей увидел этот лютый испуг в очах земского судьи, лишь тогда опричник приступился к речи.

- От давай теперича и потолкуем, - молвил Басман, утирая свои усы. – Ведал же ты, что племяшку опричника вешаешь?

Кузьма схватился за нож крепче, готовясь сечь по первому же знаку своего барина. Княгиня замерла ни жива, ни мертва, лишь бела рука её холодела от лютого страху.

Едва Иван хотел было дать ответ, как Басман упредил его жестом.

- Не ври мне, - твёрдо произнёс Алексей.

Челядин сглотнул.

- Ведал. – глухо отозвался князь.

Афанасий кивнул Кузьме. Мужик замахнулся, и со всей силы ударил по столу. Нож прорубил расшитую скатерть, и вместе с нею вонзился в дерево. Раздался громкий крик, княгини, но она осталась не тронута. Женщина прижимала к груди руку, точно не веря, что не лишилась её.

Опричники же подняли на смех испуг обоих супруг Челядиных. Спустя пару мгновений Алексей унял братию, ударив по столу пару раз.