Голос вождя

Метров пятьсот мы буквально пролетели на сверхзвуке, раза три свернув в произвольном направлении. Повороты Сидоров проходил в том же стиле — не снижая скорости, на двух колесах. Потом в моторе что-то проскрежетало, и он заглох. По инерции мы проехали еще метров двадцать, а потом водитель догадался свернуть в первый попавшийся дворик и встать за деревянным сарайчиком.

— Бармалей, глянь, что там с движком, а я проверю нет ли хвоста!

Я выскочил из «эмки» и осторожно выглянул на улицу. Там было пустынно. А вот в отдалении явно разворачивался нешуточный бой — короткими очередями долбили два пулемета — наш и немецкий. Редко, вразнобой, стреляли винтовки. Причем легко было отличить в общем хоре несколько самозарядок — у них почти не было пауз между выстрелами. Выходит, что живы штурмовики Батоныча и дают немчуре прикурить!

Вернувшись к машине, я застал возле поднятых крышек капота грустного Варфоломея.

— Ну, Бармалей, колись: что стряслось, почему стоим?

— Радиатор пробило, воды в системе охлаждения не осталось. Стуканул движок! Поршня и клапаны — под замену.

— Ну что же… придется дальше пешком! — вздохнул я.

— Варфоломей, у вас кровь! — сказала вылезшая из салона Света. — Дайте я посмотрю!

Выяснилось, что одна из пуль перебила водителю ключицу. Правая рука висела плетью. И он с такой раной умудрился проехать полкилометра, регулярно делая маневры! Вот ведь… гвардеец!

— Виталий, его надо перевязать! Но у меня с собой ничего, кроме этого! — Сморкалова уже собиралась сорвать с волос платок, но я остановил ее и показал на стоящий рядом трехэтажный дом.

— Наверняка там какие-нибудь тряпки найдем!

Нам повезло — дом оказался почти нетронутым, только с начисто снесенной крышей. Но на первом этаже даже мебель осталась на своих местах, хотя ее густо запорошило белой пылью. В одной из относительно целых квартир мы обнаружили большой платяной шкаф, а в нем горку чистого постельного белья. Пока Света раздирала на полоски наволочку и примеривалась, как ловчее перевязать нашего доблестного сержанта, я поднялся на самый верх и выглянул наружу через разбитое окно.

Бой на месте засады разгорался все сильней — к винтовкам присоединились автоматы, к ручникам — два станкача — стреляли длинными очередями. Потом все звуки перекрыло звонкое «Бом!» — пальнула пушка. Через десяток секунд выстрел из пушки повторился. А дальше орудие начало лупить в размеренном темпе. Похоже, что на подмогу штурмовикам пришли пограничники на своем броневике. Теперь немцам точно кирдык! Ставили ловушку на зайца, а попался матерый волк!

Но что делать нашей троице? Дождаться окончания боя и вернуться к месту засады? Но сколько он может продлиться? Или попытаться самим дойти до вокзала? Этими вопросами я поделился со Светой, спустившись вниз.

— Я знаю это место! — порадовала женщина и пригорюнилась, явно припомнив что-то неприятное. — Тут недалеко моя бывшая свекровь жила. И муженек, козлина, чуть не каждую неделю к ней в гости таскался. Маменькин сынок! А эта старая сука меня постоянно мелкими придирками изводила — как плохо я за ее сыночкой ухаживаю! Он, мол, и похудел у меня, и в недостаточно наглаженных рубашках ходит… Жирная тварь!

— Тс-с! Тихо! — Я осторожно прикрыл губы светочки ладонью. — Не заводись! Она уже в прошлом! Вернее — в будущем!

— Она на том свете! — криво усмехнулась Света. — Отравилась собственным ядом, змея!

— Эк ты ее! А еще медицинский работник! — шутливо попенял я Сморкаловой. — Какую-то клятву давала…

— Я клятву Гиппократа давала — людям помогать! А не поганым тварям! — упрямо сжала губы моя милая докторша. — Ладно, проехали! Короче: отсюда до вокзала всего метров семьсот. Но это если по прямой! Если идти по улицам — в два раза больше. К нашему счастью, я знаю короткий путь через дворы — дойдем минут за пятнадцать. Надо поторопиться — кровь нашему водителю я подручными средствами остановить не смогла. Вообще чудо, что он на ногах стоит — пуля в такое место попала, что парой сантиметров глубже — задела бы артерию. Видимо, вскользь прошла, но все равно рана довольно опасная. Ну так идем?

— Пошли! — согласился я. — Бармалей, ты как?

— В порядке, тащ комиссар! Только карабин мой надо из машины забрать. И багажник запереть — а то растащат инструменты. У меня там только пассатижи рубля полтора стоят — американские! А еще накидные ключи…

— Не переживай! Я тебе из Китая такой набор выпишу… В шелковых перчатках будешь работать, чтобы своими грязными пролетарскими руками красоту гаечных ключей не испоганить!

— Из Китая? — удивился Сидоров. — Неужто там что-то стоящее делают? Я-то думал, что только в Германии и Америке… Ой, простите — нет ничего хорошего в Германии!

— Ага, все там малахольные! — усмехнулся я. — Если бы так было, Бармалей, мы бы сейчас по Унтер-дер-Линден маршировали! Враг нам достался жестокий, злой, но умелый! И чтобы его победить, нам его не только перемочь надо, но сначала ПЕРЕДУМАТЬ! Ну вот как с тем танком, который в одиночку немецкую дивизию разгромил!

— Ага! — глубокомысленно ответил Сидоров.