Голоса пьеса ч2

Ты мне сегодня приснилась

В сиянии жаркой мечты.

Александр Лазаревич.

Ночь над Севильей спустилась,

Где-то поют петухи.

Ты мне сегодня приснилась

На кухне у жаркой плиты.

Ольга Сергеевна.

Проснись, молодая красотка,

Раскрой жалюзи у окон,

Выйди изящной походкой,

Выйди на балко-о-он!

Александр Лазаревич.

Проснись, молодая кокетка,

Свари мне янтарный бульон,

Зажарь поскорее котлетку

И принеси макарон.

Дуэтом.

Как жду тебя я,

Страстью сгорая.

Разгони свой сладкий сон,

Выходи же на балкон.

Как жду тебя я,

До-о-о-рогая!

Разгони свой сладкий сон,

Принеси мне макарон...

Александр Лазаревич.У Грибоедова в "Горе от ума" про Софью сказано: "Въебливая натура". Вот и играйте такую!

Вовка.

Гром гремит, земля трясется,

Поп на курице несется.

Попадья идет пешком,

Чешет жопу гребешком.

Юрий Петрович Любимов.Чью жопу — курицы или попа? Как это ставить? Театр не терпит условностей, тут все конкретно. Тут надо разбавить классикой. Во-первых, "Курочка-ряба". Значит, нужны еще два персонажа: дед и баба. Теперь пословица: курица не птица — Украина не заграница.

Я.

Теперь уже заграница.

Любимов.Вот именно!

Я.Еще "Сказка о попе и его работнике Балде". Правда, нужен Балда.

Любимов.Ну, этого в театре не занимать.

Я.Может, из "Соборян" Лескова возьмем, про священника Туберозова7

Любимов.И обязательно что-нибудь из Окуджавы, Бродского, Высоцкого.

Я.Можно в стиле Высоцкого спеть: "У попа была собака…"

Любимов.Правильно, а потом в стиле Окуджавы: "У попа была собака..." А в стиле Бродского пусть собака перед смертью пропоет: "На Васильевский остров я приду умирать".

Я.Но ведь не пришел.

Любимов.Кто? Пес?

Я.Нет, Бродский. Умер в Нью-Йорке и похоронить завещал не на Васильевском острове, а в Венеции.

Любимов.Правильно. И тут мы вставим Пастернака: "Венеция венецианкой бросалась с набережной вплавь..."

Я.А собака?

Любимов.Да, еще Есенин, "Собаке Качалова": "Дай, Джим, на счастье лапу мне".

Я.

И Витухновскую с ее "Собакой Павлова".

Любимов.Нет, Витухновскую не надо. Просто назовем пьесу "Собака Павлова" и позовем Олега Кулика, пусть лает и кусает зрителей.

Я.Он ведь и вправду может слегка покусать.

Любимов.Тогда не надо. Тогда просто посреди сцены поставим собаку Павлова, утыканную трубками, и пусть вокруг нее все действие разворачивается.

Собака Павлова.

У Павлова была собака,

Он ее любил...

Любимов.Правильно, а в финале с неба транспарант с надписью: "Собаке — собачья жизнь".

Витухновская.А человеку — собачья смерть.

Любимов.Мрачновато получается. Но мы забыли про яйцо Фаберже, которое снесла курочка. В финале можно разыграть аукцион и продать его новому русскому за большие деньги.

Каталин.На все спектакли яиц не напасешься.

Любимов.Закажем поролоновые бутафорскому цеху. Остальное вы допишете. Что-то я напишу, что-то актеры.

Актеры.Мы уже написали!

Любимов.Они уже написали! Мы с вами не написали, а у них уже все написано. Вот так Шекспир и сочинял свои пьесы.

Шекспир.Ничего подобного.

Любимов.

А вы помалкивайте, вас вообще не было.

Шекспир.Как это?

Любимов.А так! Вы актер. Никогда не поверю, что актер может что-нибудь сочинить. Ненавижу актеров.

Шекспир.Но вы ведь сами были актером и Кошевого играли.

Любимов.Кого я только не играл.

Я.Кошевого, говорят, тоже не было. Вернее, он ничего не возглавлял. Это версия его мамы, с которой Фадеев познакомился.

Стахович.А меня сделали предателем только из-за фамилии. А не было никаких предателей. Всех нас зверски замучили и убили.

Любка Шевцова.Ну, а я-то хоть была?

Любимов.Была, была. Как же без такой халды. Конечно, была.

Любка.Можно подумать, что ваша Целиковская лучше.

Любимов.Целиковская? Когда я был женат на Целиковской...

Шекспир.Это длинная история. А вот "быть или не быть" у вашего Высоцкого не получилось, хоть он и читает это три раза.

Любимов.Да, замучился я с ним тогда. Хотел Золотухина вводить. А что было делать? Высоцкий пришел ко мне в кабинет...

Высоцкий.Гнилой я весь. Вот, вся рука исколота.

Любимов.Зато Свидригайлов с гитарой хорош.