Голубая лагуна [сборник]

Вид всего этого вызывал у Фан Лэра подлинный физический голод. Ему хотелось есть этот товар, олицетворяющий собой это богатство. Он готов был поглотить эти клыки. Он был Гаргантюа во всем, что касалось его аппетитов, но во всем остальном оставался скромным Фан Лэром, скрипевшим пером в конторе де Виара.

Он не знал, что находится здесь на испытании; что добродушный и с виду ленивый де Виар изучает его и признает удовлетворительным; что очень скоро желания его исполнятся, и его спустят в страну его вожделений, как зверя с цепи, как живой бич, как одушевленные тиски, как нож, с мозгами в рукоятке.

Оставив Берселиуса и Адамса в лесу, солдаты прямо повернули к М’Бине, куда прибыли через день.

Здесь они рассказали свою историю.

Начальник поста Меус умер. Они пошли провожать большого белого человека и больного белого человека в М’Бину. Однажды ночью вокруг стоянки начали рыскать три леопарда, и солдаты пустились за ними в погоню.

Леопарды убежали, но солдатам больше не удалось найти белых.

Де Виар выслушал этот весьма подозрительный рассказ и ни слову не поверил, за исключением того, что касалось смерти Меуса.

— Где вы потеряли белых? — спросил де Виар.

Солдаты не знали. Когда потеряешь вещь, никогда не знаешь, где ее потерял, иначе вещь не была бы потеряна.

— Совершенно верно, — сказал де Виар, сдаваясь на неопровержимый довод, но более чем когда-либо убеждаясь, что вся история сфабрикована. Меус умер, и солдаты пришли доложить о том. Они замешкались в дороге по личным своим делам, и вымысел относительно белых был придуман для объяснения задержки.

— Был ли с вами еще кто-нибудь, кроме этих белых? — спросил де Виар.

— Да, был носильщик из Янджали. Он убежал от них.

Де Виар задумчиво подергивал русую бороду и поглядывал на реку.

Из окна конторы, раздувшаяся от ливней и озаренная проглянувшим солнцем река казалась потоком расплавленного золота. Представлялось, будто все изобилие слоновой страны, все богатства плодородных лесов слили тысячи струй в единый поток и, пренебрегая алхимией торговли, текут широким Пактолием к Леопольдвиллю и морю.

Де Виар не думал об этом. Он отпустил солдат, приказав им быть наготове отправиться на другой день в М’Бассу.

Вечером он призвал в контору Фан Лэра.

— Начальник поста в форте М’Басса, Андреас Меус, умер, — сказал де Виар, — вы замените его. Будьте готовы отбыть завтра.

Фан Лэр вспыхнул.

— Должность трудная, — продолжал де Виар, — дикие места, и такие лентяи туземцы, каких не найти во всей стране. Предшественник Меуса наделал много вреда, он не имел авторитета, был слабый человек, и люди открыто смеялись над ним. Каучук на одну треть состоял из негодных отбросов, в двух участках срезали лозы, только и слышно было, что о бунтах. У меня сохранился один его отчет, и вот что он пишет: «Слоновой кости добыть нельзя. Стада очень уменьшились, и люди говорят, что не могут делать слонов». Ну, посудите сами, позволительно ли писать таким негрским языком в официальном докладе? Я отвечал в том же тоне. Написал ему так: «Скажите людям, чтобы делали их, да чтобы поторапливались. Скажите, чтобы не трудились делать целых слонов, достаточно и одних клыков — восьмидесятифунтовых клыков, а если можно, то и стофунтовых». Но моя ирония не достигла цели. Он слушал, что говорят туземцы. Раз человек это делает, он погиб, так как сами туземцы теряют всякое уважение к нему. Туземцы — те же дети: только позвольте детям изыскивать оправдания, и конец всякому авторитету. Меус был более сильный человек, но и он оставлял желать лучшего. В его построении было слишком много китового уса и слишком мало стали, хотя он был на пути к исправлению. Сначала вы очутитесь в довольно трудном положении. Так всегда бывает, когда начальник поста внезапно умирает и проходит хотя бы несколько дней до его замещения. Люди отбиваются от рук, вообразив, что белый человек убрался навсегда. Тем не менее все у вас наладится недельки через две, если будете достаточно твердым.

— Благодарю вас, — сказал Фан Лэр, — нимало не сомневаюсь, что сумею привести этих людей к одному знаменателю. Я не хвастаюсь. Прошу вас только обратить внимание на мои отчеты.

На другой день Фан Лэр отбыл с эскортом солдат из М’Бины, дабы занять пост, освободившийся после смерти Андреаса Меуса.

Три дня спустя, в полдень, да Виар вышел из дома на крики часовых и увидел высокого человека, который направлялся к нему навстречу, шатаясь в палящих лучах солнца, как бы ослепленный ими, и таща на руках другого человека, казавшегося мертвым.

Оба были грязны, оборваны и окровавлены.

У большого человека на поясе болтался привязанный лианой череп. Достойная эмблема того леса, через который они прошли, и лежавшей позади него равнины.

ЧАСТЬ ПЯТАЯ

XXXV. ПАРИЖ

В жаркий июльский день Шонар сидел в маленькой конторе за магазином.

Он рассматривал телескоп, только что выпущенный на рынок одним из конкурентов, и критиковал его, как один поэт критикует другого, то есть беспощадно.

В то время как он размышлял над этим, с улицы донесся внезапный взрыв звуков, тут же прекратившийся.