Гордимся тобой, пионер!

— Я не очень-то любил читать. Считал, что чабану не пристало сидеть с книжкой. И без того у меня, думал, забот много. Но однажды пришёл ко мне Баллы. Так и так, дядя Калман, пионеры Тегерека сажают деревья, растят ягнят и телят, собирают металлолом, сами построили здание школьных мастерских. И ещё мы решили, дядя Калман, доставлять на пастбища новые книги. В Шор-Булаке живёт только три человека. До фермы от вас далеко — вы и в кино не ходите и радио не слушаете… А книга всегда будет рядом. Как друг, товарищ. На вашем пастбище книгоношей буду я. Можете заказывать книги в библиотеке и в сельпо. А я давно книжку в руках не держал. Ну давай, говорю, попробуем, почитаем. В тот день он начал читать мне книжку «Грач — птица весенняя»… Дочитал я её уже один. Потом он принёс «Записки охотника», «Капитанскую дочку». Сейчас жалею: сколько не прочитано мною книг! Тысячи! Нет, поздновато пришёл ко мне Баялы.

И домой старый Шермат не спешил. Лошади шагали будто нехотя, лениво, хотя дорога всё время шла под уклон. Старик напевал какую-то песенку и совсем не обращал на меня внимания.

— Что у вас нового, уважаемый Шермат?

— Ничего! — сказал старик. — Сдал кому надо печку, котёл и муку… Люди довольны, и я доволен.

Вдруг Шермат остановил лошадей и, размахивая руками, закричал:

— Эй, Баялы!

По тропинке спускались два человека; трудно было угадать в них Баялы и Урия — настолько далеко они находились. Но Шермат, бросив вожжи, сидел, поджидая пешеходов.

Глаза не подвели старика: это на самом деле были Баялы и Урий.

— Садитесь, ребята, — пригласил их дед Шермат.

— Спасибо, дед, — сказал Баялы.

Ребята сели, и Баялы стал не спеша рассказывать о пастбищах, о своих встречах, о продаже книг. А Урий не проронил ни слова; он молчал, опустив глаза, и изредка растерянно улыбался.

— Дед Шермат, — неожиданно спросил Баялы, — для чего заменяют баранов овцами?

— Как — заменяют? — не понял старик.

— Вот, скажем, я пасу отару баранов… Ко мне приезжает друг и предлагает сменять барана на овечку. И я меняю.

— Ну, а потом можешь ехать прямо к прокурору. За такой обмен накажут строго.

— За что накажут?

— Тут, Баялы, хитрая механика. Барашек весит семьдесят, а то и восемьдесят килограммов, а овца значительно меньше. Поэтому барашка на базаре иногда можно продать вдвое дороже, чем овцу.

Баялы задумался.

— Вон как выходит, — произнёс он. — Слышишь, Урий?

Урий молчал.

— Мы, дед Шермат, видели, как меняют баранов на овец, — сказал Баялы.

…Это произошло минувшей ночью.

Джумалы, к которому шли ребята, заболел. Дочь его, Айджамал, уехала в Тегерек, чтобы вызвать врача и предупредить управляющего фермой о болезни отца.

Врач приехал, а Айджамал не вернулась: управляющий задержал её на ферме. Вместо Айджамал приехал Атамкул, маленький, с заметным горбом человечек.

— Поезжай, Джумалы, лечись, — сказал Атамкул. — А я за тебя поработаю. Не бойся, с отарой ничего не случится.

Врач увёз Джумалы в Тегерек; Атамкул временно поселился в его юрте. В сумерках туда пришли Баялы и Урий. Они хотели отдохнуть, но Атамкул сказал, что юрта не его и он не хочет отвечать, если какие-нибудь вещи Джумалы исчезнут.

— А мы и в сене ночуем… вон там! — Баялы показал на копну сена невдалеке от юрты.

— Не возражаю, — сказал Атамкул.

Ребята пожалели, что не застали Джумалы. Если бы они знали, что он заболел и уехал, они бы не пришли сюда.

Ребята поглубже зарылись в сено и уснули.

Ночью в долине загудел мотор автомобиля. Первым проснулся Баялы. «Вот сейчас мы уедем домой», — обрадовался он и выбрался из сена. Над горами стояла тёмная, глухая ночь. Вдали, рассекая темноту, через всю долину протянулся сноп яркого света.

— Баялы… Подожди… — Рука Урия ухватила Баялы за подол рубашки.

— А я хотел разбудить тебя, — сказал Баялы. — Пойдём. Шофёр, может, довезёт нас до Тегерека.

Осторожно, потому что Урий спросонок часто спотыкался, мальчики приближались к автомобилю. И, чем ближе они подходили к свету, тем гуще становилась темнота.

— Я ничего не вижу, — пожаловался Урий.

— И я тоже. Держись за меня.

Вскоре мальчики услышали тихий разговор.

— Никого здесь нет, — говорил Атамкул. — Только в сене спят двое мальчишек.

— Что за мальчишки?

Баялы голос показался знакомым.

А Урий, вздрогнув, сжал локоть Баялы.

— Да, Баялы… пионер. Книжки продаёт.

— А второй?

— Мальчишку будто знаю, а чей он — не могу припомнить.

— Вдруг они не спят? Я выключу фары.

Фары мигнули и погасли. И сразу же непроницаемая темнота окружила ребят.

— Давай выгружай! — приказал незнакомец.

— Сейчас! — Атамкул громко крякнул; в кузове машины что-то стукнуло. Затем послышалось тихое блеяние.

— Я беру десять баранов, оставляю десять овец. Утром пусти их в отару.

Потом Атамкул и незнакомец, тихонько переговариваясь, вдвоём поднимали что-то тяжёлое — очевидно, баранов — и бросали в кузов автомобиля.

— Утром я буду в Рыбачьем. Верные люди… сегодня же и продадут баранов…

Баялы ничего не понимал. Почему баранов подменили овцами? Кто этот человек, приехавший к Атамкулу ночью?

Урий вздрагивал, словно он замёрз, и крепко сжимал руку Баялы.