Гордость и Предубеждение

Содержание письма повергло Элизабет в полнейшее смятение. Ей трудно было определить, чего в ее чувствах больше – радости или страха. Неуверенность относительно того, что мистер Дарси мог сделать, чтобы способствовать браку ее сестры, породила смутные и неопределенные подозрения. Она боялась поощрять их, так как в них виделось проявление доброты, слишком значительной, чтобы быть возможной. В то же время она, из-за возникающих обязательств, страшилась признать, что доброта эта оказалась более чем реальной! Он с вполне определенными целями последовал за ними в город, он взял на себя все хлопоты и неприятности, сопутствующие их поиску, в котором помощь была необходима женщине ему неприятной и им презираемой, и в ходе которого он был вынужден встречаться, и встречаться не один раз, урезонивать, убеждать и, наконец, подкупать человека, которого он всегда старался избегать, и произносить само имя которого было для него наказанием. И все это он сделал для девушки, которую он не мог ни уважать, ни ценить? Сердце ее подсказывало, что он сделал это для нее. Но надежду на это убивали соображения иного сорта. Она чувствовала, что даже ее тщеславия недостаточно для уверенности в его привязанности к ней – к женщине, которая уже отвергла его, – чтобы преодолеть столь естественное чувство отвращения к отношениям с Уикхемом. Свояк Уикхема! Какой бы природы ни была его гордость, она должна была восстать против этой связи. Он, безусловно, сделал многое. Ей было стыдно думать, насколько много. Но он сам сообщил о причине своего вмешательства, и чтобы поверить в это, не требовалось делать усилий. Было естественно, что он чувствовал за собой вину. Он был щедр, но у него ведь были средства для этого. И хотя ей не хотелось рассматривать себя в качестве главной побудительной причины его действий, она, тем не менее, могла верить, что остающаяся привязанность к ней могла поддерживать его в деле, которое серьезно затрагивало ее душевный покой. Было больно, невыносимо больно осознавать, что они были обязаны человеку, которому никогда не смогут ответить каким-либо добром. Они были обязаны ему спасением Лидии, ее нынешним положением, абсолютно всем – только ему! Как же искренне она сожалела о каждом враждебном чувстве, которое она когда-либо поощряла в себе, о каждом дерзком выпаде, который она когда-либо адресовала ему. Она чувствовала себя безмерно униженной, но при этом гордилась им. Гордилась тем, что из сострадания и чувства долга он смог взять верх над самим собой. Она вновь и вновь перечитывала комплименты своей тети в его адрес. Этого было едва ли достаточно, но это доставляло ей удовольствие. Она даже чувствовала некоторое удовлетворение, хотя и с неизбежным сожалением, обнаружив, что и она сама, и ее дядя были непоколебимо убеждены в существовании глубокой привязанности и доверия между мистером Дарси и ею.

Ее отвлекли от размышлений чьи-то приближающиеся шаги, и прежде чем она успела свернуть на другую дорожку, ее нагнал Уикхем.

– Боюсь, я прерываю ваше уединение, моя дорогая сестра? – обратился он к ней.

– Конечно, так и есть, – ответила она с улыбкой, – но из этого не следует, что вторжение должно быть нежелательным.

– Мне было бы очень жаль, если бы это было так. Мы были близкими друзьями, а теперь стали еще ближе.

– Правда. Остальные уехали?

– Я не знаю. Миссис Беннет и Лидия точно отправились в карете в Меритон. Я узнал от наших дяди и тети, моя дорогая сестра, что вы побывали в Пемберли.

Она ответила утвердительно.

– Я, отчасти, завидую вашей удаче, но думаю, что такое было бы слишком тяжело для меня, иначе я мог бы воспользоваться возможностью побывать там по дороге в Ньюкасл. И вы видели старую экономку, я полагаю? Бедная Рейнольдс, она всегда очень любила меня. Но, конечно, она не упоминала при вас моего имени.

– Вовсе нет, она вспоминала вас.

– И что она сказала?

– Что вы ушли в армию, и она опасалась, что это не очень хорошо. Теперь это звучит не столь однозначно.

– Конечно, – ответил он, кусая губы. Элизабет надеялась, что поуменьшила его желание поговорить, но он вскоре продолжил:

– Я был удивлен, увидев Дарси в городе месяц назад. Мы встречались несколько раз. Интересно, что он там делал?

– Возможно, готовился к свадьбе с мисс де Бург, – не удержалась Элизабет. – Это должно было быть чем-то необычным, раз привело его в город в это время года.

– Несомненно. Вы виделись с ним, когда были в Лэмбтоне. Я правильно понял из рассказов Гардинеров?

– Да, он познакомил нас со своей сестрой.

– И она вам понравилась?

– Очень.

– Я слышал, она необычайно похорошела за эти год или два. Когда я видел ее в последний раз, ничто не обещало такого. Я очень рад, что она вам понравилась. Надеюсь, у нее все будет хорошо.

– Думаю, не ошибусь, сказав, что так и будет – она уже пережила самый трудный возраст.

– Вы проезжали мимо деревни Кимптон?

– Не припоминаю такой.

– Я вспомнил про нее, потому что это и есть тот приход, который я должен был получить. Восхитительное место! Великолепный пасторский дом! Он бы мне подошел во всех отношениях.