Гордость и предубеждение

How are they even to be discovered?	Каким образом удастся их хотя бы найти?
I have not the smallest hope.	Я ни на что не надеюсь.
It is every way horrible!"	Все просто ужасно!
Darcy shook his head in silent acquiescence.	Дарси молча наклонил голову, выражая согласие.
"When my eyes were opened to his real character-Oh! had I known what I ought, what I dared to do!	- А ведь мне на него открыли глаза! Если бы я тогда знала, что я могла, нет, что я была обязана предпринять!
But I knew not-I was afraid of doing too much.	Но я не понимала - боялась зайти слишком далеко.
Wretched, wretched mistake!"	Страшная, непоправимая ошибка!
Darcy made no answer.	Дарси ничего не ответил.
He seemed scarcely to hear her, and was walking up and down the room in earnest meditation, his brow contracted, his air gloomy.	Возможно, что, прохаживаясь по комнате, погруженный в печальные размышления, он даже не слышал ее слов. На лбу его прорезались глубокие морщины, он был мрачен.
Elizabeth soon observed, and instantly understood it.	Элизабет вскоре обратила на него внимание и сейчас же все поняла.
Her power was sinking; everything must sink under such a proof of family weakness, such an assurance of the deepest disgrace.	Ее власть над ним кончилась. Все должно было кончиться при таком семейном позоре, при столь явном свидетельстве глубочайшего бесчестия.
She could neither wonder nor condemn, but the belief of his self-conquest brought nothing consolatory to her bosom, afforded no palliation of her distress.	Ей нечему было удивляться, не в чем его упрекнуть. Но мысль о том, что ему удалось преодолеть свое чувство, ничуть не облегчила ее душевной муки, не ослабила ее горя.
It was, on the contrary, exactly calculated to make her understand her own wishes; and never had she so honestly felt that she could have loved him, as now, when all love must be vain.	Напротив, она как будто явилась тем толчком, который был необходим, чтобы раскрыть ей глаза на собственное сердце. И еще никогда она не сознавала с такой отчетливостью, насколько сильно она могла бы его полюбить, как именно сейчас, в ту самую минуту, когда ни о какой любви между ними больше не могло быть и речи.
But self, though it would intrude, could not engross her.	И все же, хотя мысли о самой себе и промелькнули в ее сознании, они не могли завладеть им надолго.
Lydia-the humiliation, the misery she was bringing on them all, soon swallowed up every private care; and covering her face with her handkerchief, Elizabeth was soon lost to everything else; and, after a pause of several minutes, was only recalled to a sense of her situation by the voice of her companion, who, in a manner which, though it spoke compassion, spoke likewise restraint, said,	Унижение, горе, которые всем причинила Лидия, быстро оттеснили все другие переживания. Уткнувшись лицом в платок, Элизабет вскоре забыла обо всем остальном. И только после нескольких минут молчания она вновь стала воспринимать окружающее, прислушавшись к голосу своего собеседника, в словах которого одновременно с участием ощущалось и некоторое замешательство.
"I am afraid you have been long desiring my absence, nor have I anything to plead in excuse of my stay, but real, though unavailing concern.	- Вы, должно быть, давно ждете моего ухода. Мне нечем оправдать свою медлительность, разве лишь искренним, хоть и бесплодным сочувствием.