Гордость и предубеждение

"Is my father in town?"	- Папа в Лондоне?
"Yes, he went on Tuesday, as I wrote you word."	- Да, он уехал во вторник, как я тебе сообщала.
"And have you heard from him often?"	- От него есть письма?
"We have heard only twice.	- Пока только одно.
He wrote me a few lines on Wednesday to say that he had arrived in safety, and to give me his directions, which I particularly begged him to do.	В среду он прислал несколько строк. Сообщил, что прибыл благополучно и сделал распоряжения, о которых я его просила.
He merely added that he should not write again till he had something of importance to mention."	В конце говорилось, что, пока не появится что-нибудь заслуживающее упоминания, он писать не станет.
"And my mother-how is she?	- А мама? Как она?
How are you all?"	Как вы все?
"My mother is tolerably well, I trust; though her spirits are greatly shaken.	- Кажется, маме немного лучше. У нее ужасно расстроены нервы.
She is upstairs and will have great satisfaction in seeing you all.	Она наверху у себя и будет счастлива всех увидеть.
She does not yet leave her dressing-room.	Пока что она не выходит дальше гардеробной комнаты.
Mary and Kitty, thank Heaven, are quite well."	А Мэри и Китти, слава богу, здоровы.
"But you-how are you?" cried Elizabeth.	- Ну, а как себя чувствуешь ты? - воскликнула Элизабет.
"You look pale.	- Ты побледнела.
How much you must have gone through!"	Сколько же тебе, бедняжке, за это время пришлось пережить!
Her sister, however, assured her of her being perfectly well; and their conversation, which had been passing while Mr. and Mrs. Gardiner were engaged with their children, was now put an end to by the approach of the whole party.	Джейн, однако, уверила ее, что чувствует себя вполне хорошо. Разговор сестер, продолжавшийся, пока Гардинеры были заняты детьми, был прерван приходом всего их семейства.
Jane ran to her uncle and aunt, and welcomed and thanked them both, with alternate smiles and tears.	Джейн по очереди обнялась с дядюшкой и тетушкой, встречая и благодаря их с улыбкой и со слезами на глазах.
When they were all in the drawing-room, the questions which Elizabeth had already asked were of course repeated by the others, and they soon found that Jane had no intelligence to give.	Когда все собрались в гостиной, вопросы, заданные Элизабет, были, разумеется, повторены Гардинерами, и вскоре оказалось, что Джейн не может сообщить почти ничего нового.
The sanguine hope of good, however, which the benevolence of her heart suggested had not yet deserted her; she still expected that it would all end well, and that every morning would bring some letter, either from Lydia or her father, to explain their proceedings, and, perhaps, announce their marriage.	Тем не менее она продолжала питать свойственные ее сердцу радужные надежды. Она по-прежнему верила, что все кончится благополучно и что в любой день можно ждать письма от Лидии или от отца с объяснением действий беглецов и, быть может, известием об их бракосочетании.