Горечь и сладость любви

– А почему нет? – пожал он плечами. – Спать вы можете вон на том диване, – он кивнул на большой диван, обитый синем плюшем, который находился за её спиной.

«Ну, попала», – подумала Клава и зачем-то сказала:

– Вообще-то я работаю.

– Я помню. И не на удалёнке.

Она кивнула.

– А где Андрей? – спохватилась Клавдия.

– Он давно ушёл.

– Как это ушёл? – удивилась девушка.

– Сказал, что у него дела, – пожал плечами Ромашов.

– Ой, а как же я доберусь до дома? – она вскочила на ноги. – Метро, скорее всего, ещё ходит.

– Не волнуйтесь, – улыбнулся он и сел рядом с ней, – я отвезу вас на своей машине.

– У вас и машина есть? – спросила она недоверчиво.

– А как же, – он осторожно поправил прядку волос, выбившуюся из-под её заколки. Волосы оказались неожиданно мягкими на ощупь и шелковистыми, как настоящий китайский шёлк.

Сидя на полу, они проговорили до глубокой ночи, потом Клава с заметной неохотой поднялась на ноги и сказала:

– Мне надо идти. Вы ведь отвезёте меня?

Он с такой же неохотой встал рядом с ней и ответил:

– Раз обещал… – А потом неожиданно спросил: – Может, вы останетесь у меня?

Глаза Клавы округлились, а на щеках выступили красные пятна.

– Нет уж, – сказала она, – спасибо за предложение, я лучше такси закажу, – она решительно зашагала в сторону прихожей.

– Клава! – бросился он за ней. – Вы неправильно меня поняли!

Она молча натягивала сапоги. Один из них был уже на её ноге, и она потянула за молнию замка.

– Да подождите вы, – он отнял у неё второй сапог, который она успела взять.

– Я и необутая уйду! – пригрозила она.

– Верю, – ответил он. – Но вы вот преподаватель.

– Ну и что?

– В институте, наверное, психологию учили.

– Не заговаривайте мне зубы и отдайте мой сапог!

«Кажется, она девственница, – подумал Яков, – ну я и попал, хотя можно подумать, что я лучше».

– Ну же, – сказала Клавдия и грозно свела на переносице брови, точь-в-точь как Иван Васильевич Бунша, примеривающий на себя роль царя в комедии «Иван Васильевич меняет профессию».

Яков не выдержал и, расхохотавшись, шлёпнулся на пятую точку вместе с отнятым у девушки сапогом возле её ног.

– Что это вы там про изучение психологии говорили? – спросила она, глядя на него с недоумением и подозрением одновременно.

– Вы должны разбираться в людях! – он ответил ей укоризненным взглядом. – А вы невиновного человека оскорбляете, училка! – он высунул кончик языка и показал его ей.

Клавдия, вместо того чтобы рассердиться, шлёпнулась рядом с ним и тоже расхохоталась.

Они хохотали так громко и долго, что кто-то из соседей постучал в стенку.

– Ой, – сказала Клавдия и вытерла тыльной стороной ладони выступившие на глазах слёзы.

– Что, будем надевать второй сапог? – на полном серьёзе спросил её Яков. – Или снимать первый?

– Будем снимать первый, – решительно заявила Клавдия и задрала ногу, чтобы Ромашову было удобнее расстегнуть замок и стащить сапог с её ноги.

Потом они долго пили на кухне чай с бубликами и мягкими конфетами «Му-му». При этом они болтали так самозабвенно, словно были знакомы с детства.

– А помнишь? – спрашивала Клавдия. – Мороженое эскимо на палочке?

– А то! – отвечал он. – А ты лимонад «Буратино» помнишь, настоящий?!

– А ты катался на пони в зоопарке?

– Я-то катался, а тебе слабо на жирафе!

– Не ври!

– Я вру?! Да никогда в жизни! – он ударил себя в грудь кулаком.

– Как же ты ему шею не сломал? – прыснула со смеху Клава.

– Он не настоящий был, а карусельный! – Яков одарил её взглядом победившего в их весёлом споре.

Взрыв их хохота, кажется, опять взбудоражил соседей.

– Тс-с, – Яков приложил палец к губам. – Давай говорить тихо.

– Давай! – они давно перешли на ты и сами не заметили этого. Теперь принялись с упоением рассказывать друг другу о своих школьных годах.

– Клавка! Ты классная!

– И ты супер!

– Мы с тобой на ты перешли! А на брудершафт не пили!

– Точно!

– Давай выпьем!

– Давай! А что у тебя есть?

– Компот из сухофруктов!

– Тащи! Хотя стой!

– Что?

– Тебе не кажется, что мы уже слишком много чаю выпили?

– Ну и что?! Туалет у меня бесплатный!

– Ну, если только так, – хихикнула она.

Яков как истинный джентльмен предложил даме свою спальню. Но Клава гордо отказалась. И Яков постелил ей на диване, обитом синим плюшем.

Когда Клава улеглась на него, ей показалось, что диван пахнет лесными фиалками. Хотя, может быть, ими пахло постельное бельё, которое Яков при ней достал из старого комода. Клава долго не могла уснуть, она ворочалась с боку на бок. Пару раз ей показалось, что она слышит скрип половиц. Девушка напряглась и прислушалась. Но нет, шагов слышно не было. Провертевшись на диване часа полтора, Клавдия сунула ноги в тапочки и на цыпочках прокралась к двери спальни Якова. Приложила ухо и услышала сладкое сопенье.

«Спит, как сурок», – подумала она со смесью облегчения и хорошо спрятанного даже от самой себя сожаления. Уснула Клавдия под самое утро. Ей казалось, что она только что закрыла глаза и тотчас услышала стук в дверь.

– Кто? – машинально спросила девушка.

– Конь в пальто, – весело отозвался Яков.

– Разве ты не спишь? – спросила она сонным голосом.

– И уже давно! Вставай, соня! А то оладьи простынут.