Горечь и сладость любви

«Точно! Кстати, где мой сотовый, ага, вот он, родимый, между подушками завалился. Посмотрим, посмотрим, кто там нас домогался. О! Вера! Проснулась! Надо же, всё утро звонила. А потом нет. Ясненько, на работу учесала. И мы её тревожить не будем, только пошлём эсэмэску, что у нас всё окей: «Целую, Верунчик, твой Эд».

Настроение у Эдуарда заметно поднялось, но он не стал отменять свой поход в ночной клуб.

Глава 16

На улице было тихо и туманно. Прилунин решил не брать свою машину и вызвал такси.

Убаюканный предвкушением весёлого вечера, он смежил веки и даже слегка задремал. На грани полусна‐полуяви ему привиделось, что его внутренний голос пытается разбудить его совесть и трясёт её, как мешок с мукой: «Проснись! Твой хозяин в опасности!»

Но совести было всё по барабану, она моталась из стороны в сторону и из неё сыпалась пыль. Внутренний голос сначала отмахивался, потом начал чихать и в конце концов отстал от совести, выпустив её из рук. Она тотчас свалилась кулем и удовлетворённо засопела.

Из состояния дремоты Эдуарда вывел голос таксиста:

– Приехали, гражданин хороший.

«Приснится же такое», – подумал Эдуард, расплатился с таксистом и направился к клубу, где его встретили как старого знакомого. Он и впрямь бывал здесь довольно часто, вернее, всякий раз, когда появлялись деньги.

– Привет! Эд!

– Где ты пропадал столько времени?

– Ой, Эдичка! Как я по тебе соскучилась! – взвизгнула одна из ярко накрашенных девиц. Другие заулыбались и помахали ему.

– Здорово, парни! Привет, девчонки!

Через пару минут он уже стоял у бара и тянул коктейль. Улыбчивый бармен вываливал на него новости последних дней. Эдуард пропускал их мимо ушей, и лишь одна из них царапнула его слух:

– Эд, ты слыхал, Нинка Сазанова замуж выскочила.

– За кого? – спросил он делано лениво.

– Как за кого? За олигарха вестимо.

– Не ври!

– Чего мне врать-то, – обиделся бармен, – спроси у кого хочешь из наших завсегдатаев.

– И как ей это удалось?

– Чего не знаю, того не знаю. Но только точно, что подцепила она его не здесь.

– И с тех пор больше не заходит?

– Нет, – покачал головой бармен, – новоиспечённый супруг увёз нашу Ниночку на Майами. А какая была девочка! Как зажигала!

Нина и правда зажигала в клубе по полной, была, что называется, девушкой без комплексов. Но дело было вовсе не в этом. Просто некоторое время Нина считалась девушкой Эда. Он даже был уверен, что она серьёзно на него запала. Они жили вместе целых три месяца. Ни с кем Нина так долго не продержалась. Эдуард ушам своим не поверил, когда она в одно далеко не прекрасное утро будничным тоном сообщила ему, что между ними всё кончено и он может выметаться. «Чем быстрее, тем лучше», – добавила она.

– Подожди, Нина! – хлопал он глазами. – Ты что, шутишь, что ли?

– Какие могут быть шутки, – пожала она плечами, – просто ты мне надоел.

– Но как же ты одна? – пытался он вразумить девушку.

– Смеёшься, что ли, – расхохоталась она и, утерев выступившие от смеха слезы, пояснила: – Свято место пусто не бывает.

Он тогда разозлился, хлопнул дверью и ушёл. Нину он видел в клубе каждый день и издали наблюдал за ней. Парни, как всегда, ходили вокруг неё кругами, то один, то другой пытался занять освободившееся место её бойфренда. Но никому сделать это не удавалось, и Эдуард решил, что Нина просто капризничает. Скоро ей это надоест, и она вернётся к нему. Но она не вернулась. А потом он сел на мель, потерял её из виду. А потом и вовсе забыл о её существовании.

И вот теперь сообщение о том, что Нина удачно вышла замуж, больно корябнуло его самолюбие.

Ну и наплевать на неё, решил он, чтобы утешиться, подумаешь. Эка невидаль, бывшая подружка вышла замуж. У него есть Вера, и она не чета Нинке.

Он заказал ещё один коктейль и выпил его залпом. В голове слегка зашумело. «Видно, отвык я от крепких напитков», – то ли констатировал, то ли укорил себя Прилунин, но пить больше не стал.

Он двинулся между проходами, приглядел свободный столик, присел за него и заказал еду. Громкая музыка заглушала гул голосов, а прыгающие с места на место разноцветные огни мешали рассмотреть из глубины зала не только лица, но и фигуры. Узнать знакомого можно было только с близкого расстояния. Но его всё-таки узнали, и даже со спины. Кто-то наклонился сзади, придержал за локоть и спросил:

– Я присяду?

Прилунин обернулся. Это был один из художников, с которым они стояли вместе в парке.

– Ты, Толик? – удивился Прилунин.

– Я, – кивнул тот самодовольно, – что, не ожидал меня здесь встретить?

– Нет, – вырвалось у Прилунина.

– Думал, что ты один выбился в люди и деньгу зашибаешь?

– Не в этом дело.

– А в чём?

– Я слышал, что ты уехал в деревню, церковь расписывать.

– Было дело, – кивнул приятель. – Но я там не задержался. Мне потом предложили писать декорации для маленького театрика. Я и на эту работу согласился. А потом познакомился с местной моделью. Она дама в годах и уже выходит в тираж, но я ей приглянулся, и она помогла мне получить большой заказ.

– Где?

– Не скажу, – хитро прищурился Толик.

– Не больно-то и хотелось, – отмахнулся Эдуард.