Горячка

На забытом холсте, и который художник

Лишь только по памяти решил завершить…

- Бодлер?…

- Угу…

Он снова погрузился в своих бумагах. Какое-то время я задумчиво глядел на него, склоненного над работой, с очками, постепенно сползавшими с носа, вслушиваясь в нервный, неустанный шорох, издаваемый перемещаемым по бумаге пером. Нет, я очень любил этого типа.



- Бебе!… Бебе!…

Голос Малышки доходил до меня издалека. Из того мира за пределами сна, в котором мне было так здорово. Малышка в нем тоже была. Она бегала с огромным цветком в волосах, с этими своими влюбленными глазищами, которыми на меня иногда глядела.

Малышка! Громадная тоска в моей полудреме. Со времени несчастья с Татаве она уже так и не приблизилась ко мне. Видимо, она чувствовала себя виноватой, без какой-либо причины, что была со мной, когда М'Бумба напал на лагерь.

- Бебе!… Бебе!…

Если не считать нескольких улыбок за последние дни, когда наши взгляды неожиданно встречались, наш флирт прервался тем трагическим моментом на пляже нашей любви.

- Элияс! Ты проснуться, пожалуйста! Элияс!

Я вскочил на ноги, уже совершенно проснувшись. С другой стороны сетки Малышка переступала с ноги на ногу и кусала губы.

- Заходи. Что случилось?

- Бебе нет! Я звать Бебе! Бебе! Он не приходить!

Я понял, что Бебе смылся. Его маленькая хозяйка очень беспокоилась этим, я же почувствовал радостный укол в сердце, потому что за помощью она обратилась именно ко мне.

- Не бойся. Он где-то рядом. Сейчас я этим займусь.

Я поднялся и, прежде всего, выпил кофе. Как оказалось, я поднялся последним. Пауло с Монтанем, давно уже на ногах, расправлялись с мотором. С голыми торсами, измазанные смазкой по самые локти, они разложили практически все детали на брезенте, растянутом на земле у самой воды. Пауло, подвернув пятнистые штаны, как будто собирался ловить креветок, весело помахал мне.

- Мы разобрали этого гада! Полностью!

Монтань, стоя на коленях, внимательно сортировал детали своими тонкими пальцами.

- И что вы об этом думаете, мсье доктор? – спросил я у него.

- Нууу… Скажем так… У меня такое впечатление, будто все в порядке, только все ужасно засранное, забитое… Достаточно будет хорошенько промыть все бензином, и нормально… Надеюсь… Заскочите забрать его где-то во второй половине дня! – прибавил он с легкой улыбкой.

Пауло что-то напевал под носом, что тоже было признаком его хорошего настроения.

- Это все из-за той гадости, которая заводится в бензине! В Африке всегда так было. Любой двигатель засрут. Уроды, канистры почистить не могут...

Малышка следовала за мной шаг в шаг, молча, с печалью и упорством в расширенных глазах.

- Ладно, красотка, пошли, поищем Бебе…

Если мне чего и не хотелось, то как раз углубляться в джунгли, когда появилась оказия провести времечко на суше, над рекой, в приятной температуре. Но с этими глазами я ничего поделать не мог. Я натянул свои мокрые сапоги, вздохнув, застегнул пояс с притороченным к нему мачете. Винчестер на плечо, и мы отправились по первой просеке. Чертов Бебе!

ААА

Лишь только мы вошли под своды громадных деревьев, воздух тут же сделался густым и горячим, наполненным вонью гниения и разложения. Растительность, как всегда, безумствовала, взрываясь гигантскими шарами листвы и пучками широких пальм, во всеобщем балагане, достигавшем трех десятков метров в высоту, и целое образовывало непреодолимое препятствие, иногда прорезанное полосами абсолютной темноты, чернеющей на фоне и так уже темного окружения.

Я был осторожен и решил исследовать округу очень систематически. Проход метров на пятьсот, возвращение по собственным следам в лагерь и очередные пятьсот метров, но уже в ином направлении. Джунгли, исключительно густые, были крайне опасными и мучительными, заставляя вырубывать мачете проходы, вечно проскальзывать, наклоняться, подскакивать или же ползти на четвереньках. Так или иначе, так далеко Бебе забраться не мог.

- Бебе! Бебе!

Малышка выкрикивала это во всех возможных тональностях. Там был гнев, печаль, любовь, ругательства и всяческие обещания на языке куджу. Чтобы не отставать от нее и хоть немножко смягчить беспокойство Малышки, взялся за это и я:

- Бебе! – вопил я во все стороны.

- Малыш! Малыш! – Малышка без устали бежала передо мной, босиком, с исключительной ловкостью. Неожиданно она останавливалась, прислушиваясь, всматриваясь в окружение своими глазищами. С течением времени, все чаще ее начало охватывать сомнение. Тогда она останавливалась и погружалась в мрачные мысли, кусая губу, из-за чего на лице у нее появлялась весьма милая мина.

Я уже не знал, как ей объяснить, чтобы перестала беспокоиться.



Перед самым полуднем, во время нашей, по-видимому, десятой вылазки, метрах в двухстах от лагеря, Малышка внезапно отскочила назад, издавая тихий вскрик. На высоте человеческого тела среди листвы двигался зеленый боа. Громадный. Башка как у теленка…