Горький и евреи. По дневникам, переписке и воспоминаниям современников

Ряд современных горьковедов — см., например, [СПИРИДОНОВА], [ИВАНОВ ВЯЧ.], [УАЙЛ/WEIL], [LEVIN], полагают, что дифирамбы и славословия Горького Сталину — не более чем вынужденная показуха; на самом деле его отношение к Вождю было «далеко не восторженным», а контакты со Сталиным и его приближенными, включая личную дружбу с Генеральным комиссаром безопасности Генрихом Григорьевичем Ягодой, «вовсе не означают, что Горький в 1930-х годах стал их другом и идейным единомышленником». Приводится свидетельство о том, что после смерти писателя комиссия по разбору горьковских рукописей обнаружила страницы, где Сталин сравнивался с чудовищной блохой, которую «большевистская пропаганда и гипноз страха увеличили до невероятных размеров». Чужая душа, как известно, — потемки, но все же факт остается фактом: в годы правления Сталина Горький выказывал себя вполне «ручным», хотя по-прежнему старался выступать в качестве заступника. Исследуя взаимоотношения Горького со Сталиным, нельзя также упускать из виду, что Максимыч по натуре своей был человеком мягким, искренним и достаточно управляемым. Тов. Сталин же, напротив, доминантным, скрытным и коварным. Став «крышей» Горького, он терпел его замечания и шел, для виду, ему навстречу, когда тот за кого-либо вступался, но лишь до поры до времени. Напомним в этой связи, что все вожди Революции из числа друзей Горького и значительная часть опекаемых им молодых советских литераторов были сразу же после смерти писателя расстреляны по приказу Сталина как «враги народа». Из документальных свидетельств, имеющих отношение к теме «Горький и Сталин», приведем замечание Н. А. Пешковой («Тимоши»):

Горький изучал Сталина, был насторожен, но любить не любил… Тут, можно сказать, скорее, было почтенье. Он интересовался Сталиным как человеком [ГОРЬКИЙ-НЕИЗДАННАЯ ПЕРЕПИСКА. С. 276]

Со своей стороны, Сталин, зная переменчивый нрав Горького и его врожденную строптивость, тоже не спускал с него глаз. Как верный ученик Ленина он к мнению Горького прислушивался, но в политических и кадровых вопросах его точку зрения, как правило, игнорировал. Видный советский чиновник, один из создателей Союза писателей, автор термина «социалистический реализм», И. М. Гронский вспоминал:

Сталин делал вид, что соглашается с Горьким. Он вводил в заблуждение не только его, но и многих других людей, куда более опытных в политике, чем Алексей Максимович. По настоянию Горького Бухарин был назначен заведующим отделом научно-технической пропаганды ВСНХ СССР (затем главным редактором газеты «Известия». — П. Б.), а Каменев — директором издательства «Академия» [БАСИНСКИЙ (II). С. 67].

А вот мнение американского горьковеда Ирвина Уайла: