Читаем Горький хлеб истины полностью

Доносится серия взрывов.

Концерт продолжается.

Гаркуша моет руки под рукомойником, всматривается в даль, откуда слышится шум приближающегося автомобиля.

(Кому-то за сцену). Машину, пожалуйста, под деревья! Слышите?! Под деревья машину!

Голос. Есть соблюдать маскировку!

Шум мотора.

Входит Ступаков с немецким автоматом на груди и гранатами у пояса. Осматривается.

Гаркуша (торопливо вытирает руки салфеткой, отбрасывает ее). Здравия желаю, товарищ подполковник!

Ступаков. Приветствую вас, коллега. (Подает руку.) Начальник… полевого госпиталя Ступаков.

Гаркуша.

Гвардии капитан медслужбы Гаркуша!.. Чем обязаны?..

Ступаков. Так… Прогулка по передовой, товарищ гвардии капитан…

Слышится стрельба.

Засиделись мы там, в тылу.

Гаркуша. Неподходящее время для прогулок… У вас, наверное, есть претензии к первичной обработке раненых? Но у нас, знаете, порой такое тут творится… Просто рук не хватает.

Ступаков. Да нет. Как раз сейчас претензий нет… (Пытливо оглядывается.) Посмотрим, как будет во время наступления.

Возвращаются с пустыми носилками два санитара. Ставят их под дерево, а сами уходят в палатку. Ступаков провожает их взглядом.

Гаркуша. Желаете осмотреть медпункт?

Ступаков. Нет-нет… Насмотрелся… Скажите, пожалуйста, гвардии капитан…

Гаркуша (подсказывает). Гаркуша…

Ступаков.

Скажите, капитан Гаркуша, на днях в ваш полк новенькие из медперсонала не поступали?.. Понимаете, я дочь свою разыскиваю.

Гаркуша (с ухмылкой). Извиняюсь, товарищ подполковник, но это старый избитый прием: дочь, сестра, жена…

Ступаков (смутился). Да ей же право! Я серьезно.

На сцене появляется Володя Савинов с автоматом за плечом и гранатными сумками на поясе. Увидев Ступакова, пятится. Гаркуша тоже делает ему предупреждающий знак. Савинов, не замеченный Ступаковым, прячется за куст.

Гаркуша. У нас в медсанроте и на батальонных медпунктах много девушек. Кто именно вас интересует?

Ступаков. Вы неправильно меня поняли… Дочь сбежала из госпиталя!

Гаркуша. Недавно один капитан тоже разыскивал свою… сестру. Мы вызвали ее из батальона, а она, как увидела, и в слезы: «Прости, Коленька, я другого люблю. Встретила свое счастье».

Ступаков (сердится). Ну, знаете!.. Мне не до шуток! И не думаю, что я похож на фронтового донжуана.

Гаркуша (осматривает Ступакова). Да как вам сказать… Термин «пе-пе-же», то есть «походно-полевая жена», не я сочинила…

Ступаков. Товарищ гвардии капитан, я ведь могу рассердиться и приказать!

За сценой слышится девичий голос: «Девочки, почта еще не приходила?..» Ступаков торопливо направляется за сцену. Савинов встревоженно смотрит ему вслед.

Савинов (выйдя из-за куста). А где Вера? Она знает, что он появился?

Гаркуша (вытирает платком лоб). Ну, лейтенант, и задал ты мне хлопот со своей Верой. Только этого мне еще не хватало! А где обещанные трофеи?

Савинов (достает из кармана сверкающий пистолетик). Вот, прошу, дамский!.. Подполковник очень сердит?

Гаркуша (берет пистолет). Стоящая вещь! Главное — нужная. Подполковник?.. О-о, как тигр!

Савинов. А где Вера?

Гаркуша (рассматривая пистолет). Нюхает порох твоя Вера в третьем батальоне.

Савинов (встревоженно). А зачем вы ей разрешили?! Ей же нельзя под пули! Она ж не умеет!..

Гаркуша (сердито). Не умеет — научится. Там медпункт накрыт залпом шестиствольного. Ничего не осталось. Вот и вызвалась… Кто-то же должен был идти. (Помолчав.) А что там за шум на участке третьего батальона?

Савинов (опасливо оглядываясь в ту сторону, куда ушел Ступаков). На рассвете мы там вели разведку боем. А сейчас… Давно она пошла туда?

Гаркуша.

Утром еще пошла… А как там сейчас?

Савинов. Немцы контратакуют. Будьте наготове.

Гаркуша (удивилась). Можете не сдержать?!

Савинов. Пока приказано не обнаруживать свои огневые позиции и не раскрывать огневые средства перед наступлением… Когда же она вернется?

Гаркуша (нервно). Не знаю, не знаю!.. Но как же тогда продержаться, если не стрелять?

Савинов. Пропустим в тыл и секанем с флангов… (Смотрит в сторону, куда ушел Ступаков.) Когда Вера вернется, предупредите ее об отце и скажите, что я с разведчиками в траншее. (Указывает.) На той опушке.

Опираясь на карабин, появляется рыжеусый солдат с забинтованной до самого паха ногой. Он бледен. Савинов смотрит в ту сторону, куда ушел Ступаков, пятится назад и, чуть не столкнув раненого, убегает.

Рыжеусый (сердито смотрит вслед Савинову). Что за псих? Из медпункта, что ль, сбег?

Входит Ступаков.

Гаркуша (Рыжеусому). Вы угадали: у него мания преследования. (Осматривает повязку на Рыжеусом.) Кто и когда вас перевязывал?

Рыжеусый. Да санитарка одна, в воронке. С час назад, сразу, как дерябнуло.

Из палатки выходят санитары. Один бросает из таза в яму груду окровавленных бинтов, второй забирает у Рыжеусого карабин, уносит за палатку.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 мифов о Берии. Вдохновитель репрессий или талантливый организатор? 1917-1941
100 мифов о Берии. Вдохновитель репрессий или талантливый организатор? 1917-1941

Само имя — БЕРИЯ — до сих пор воспринимается в общественном сознании России как особый символ-синоним жестокого, кровавого монстра, только и способного что на самые злодейские преступления. Все убеждены в том, что это был только кровавый палач и злобный интриган, нанесший колоссальный ущерб СССР. Но так ли это? Насколько обоснованна такая, фактически монопольно господствующая в общественном сознании точка зрения? Как сложился столь негативный образ человека, который всю свою сознательную жизнь посвятил созданию и укреплению СССР, результатами деятельности которого Россия пользуется до сих пор?Ответы на эти и многие другие вопросы, связанные с жизнью и деятельностью Лаврентия Павловича Берии, читатели найдут в состоящем из двух книг новом проекте известного историка Арсена Мартиросяна — «100 мифов о Берии».В первой книге охватывается период жизни и деятельности Л.П. Берии с 1917 по 1941 год, во второй книге «От славы к проклятиям» — с 22 июня 1941 года по 26 июня 1953 года.

Арсен Беникович Мартиросян

Биографии и Мемуары / Политика / Образование и наука / Документальное
100 рассказов о стыковке
100 рассказов о стыковке

Книга рассказывает о жизни и деятельности ее автора в космонавтике, о многих событиях, с которыми он, его товарищи и коллеги оказались связанными.В. С. Сыромятников — известный в мире конструктор механизмов и инженерных систем для космических аппаратов. Начал работать в КБ С. П. Королева, основоположника практической космонавтики, за полтора года до запуска первого спутника. Принимал активное участие во многих отечественных и международных проектах. Личный опыт и взаимодействие с главными героями описываемых событий, а также профессиональное знакомство с опубликованными и неопубликованными материалами дали ему возможность на документальной основе и в то же время нестандартно и эмоционально рассказать о развитии отечественной космонавтики и американской астронавтики с первых практических шагов до последнего времени.Часть 1 охватывает два первых десятилетия освоения космоса, от середины 50–х до 1975 года.Книга иллюстрирована фотографиями из коллекции автора и других частных коллекций.Для широких кругов читателей.

Владимир Сергеевич Сыромятников

Биографии и Мемуары