Горький май 42-го. Разгром Крымского фронта. Харьковский котёл

В своих воспоминаниях К.С. Москаленко, зная последовавшие в мае 1942 года события, лаконично заметил, что это «нельзя было считать достаточно эффективной мерой» [28; 194].

Для информации сообщим: накануне наступления 22-й танковый корпус имел в своём составе три танковые бригады – 36-ю, 133-ю и 13-ю. Количество танков в бригадах показано ниже:

36 тбр – 50 танков (18 – Т-60, 12 – «Матильда», 20 – «Валентайн»);

133 тбр – 23 танка (12 – Т-34, 11 – БТ различных модификаций);

13 тбр – 32 танка (14 – БТ, 6 – Т-26, 12 – «Валентайн» и «Матильда»);

Всего – 105 танков [4; 232], [9; 9].

В ходе боёв 12 мая имели место потери:

36 тбр потеряла 16 танков;

133 тбр – 2 танка [5; 136], [9; 20].

Таким образом, к моменту вступления в дело 13 мая немецких танковых дивизий в танковых бригадах оставалось:

36 тбр (полковник Т.И. Танасчишин) – 34 танка;

133 тбр (подполковник Н.М. Бубнов) – 21 танк;

13 тбр (подполковник И.Т. Клименчук) – 32 танка.

Всего – 87 танков.

Немецкая группировка, готовившаяся к нанесению 13 мая удара, насчитывала в своём составе более 220 танков [9; 11]. Первоначально в неё вошли 23-я танковая дивизия и только один из трёх батальонов (3-й) 3-й танковой дивизии. Общее же количество танков, действовавших против северной группы советских армий в ходе Харьковского сражения, оценивается генералами К.С. Москаленко и С.П. Ивановым в 370 машин (с учётом 1-го и 2-го батальонов 3-й танковой дивизии) [28; 194-195], [16; 224] ).

С утра 13 мая советское наступление продолжилось как на «севере», так и на «юге».

На северном участке 28-я армия, наконец, преодолела главную полосу вражеской обороны и вышла на подступы к Харькову. Части 38-й армии в первой половине дня продвинулись ещё на 6 километров. Однако после полудня немцы нанесли сильный контрудар подвижными группировками по стыку между 38-й и 28-й армиями [25; 145]. Одну из группировок составляли 3-я танковая дивизия и два полка 71-й пехотной дивизии. Вторую – 23-я танковая дивизия и один полк 44-й пехотной дивизии.

Советские танковые бригады немедленно вступили в бой с танками противника. В противоборстве они понесли значительные потери. По данным, приводимым М. Барятинским, 13 и 133 тбр 13 мая потеряли все свои танки, а 36 тбр потеряла 37 машин [4; 234], [5; 136-137]. При этом советские танкисты доложили об уничтожении и повреждении в ходе боёв до 100 танков противника [4; 234].

М. Барятинский пишет, что после таких потерь танковые бригады 22-го танкового корпуса, отступив, до 17 мая активных действий не вели, а занимались восстановлением материальной части [4; 324-325]. По-видимому, справедливым это утверждение можно признать только в отношении 13-й и 133-й танковых бригад. Что же касается 36 тбр полковника Т.И. Танасчишина, то она, несмотря на значительные потери, продолжала принимать активное участие в боях ещё 14 мая [5; 132, 135].

Правда, нам совершенно неясно, на каких машинах воевали танкисты Танасчишина. Ведь даже уже в боях 13 мая 36 тбр потеряла больше танков, чем у неё к этому числу оставалось: после боя 12 мая танков в бригаде должно было остаться 34, а 13 мая их потеряли 37(!). Здесь ещё можно предположить, что за ночь (с 12-го на 13-е) часть машин с незначительными повреждениями были отремонтированы собственными силами. Выволочь их с поля боя возможность имелась, т.к. 12-го числа это поле осталось за нашей стороной.

Но что могло остаться в распоряжении танкистов бригады после потерь 13 мая – вопрос? Но, тем не менее, в ночь на 14 мая, по сообщению И.Х. Баграмяна, 36 тбр совместно с пехотой 226 сд отбила у немцев село Непокрытое, оставленное нашими войсками накануне [2; 94]. А днём 14 мая танки бригады вели бои с танками 3-й танковой дивизии немцев [5; 132].

13 мая начала активизироваться немецкая авиация, поддерживая контрудар своих сухопутных сил.

В результате части 38-й армии были не только остановлены, но и несколько потеснены [25; 145]. А это, в свою очередь, привело к остановке продвижения левофланговой 13-й гвардейской стрелковой дивизии (командир – генерал-майор А.И. Родимцев) 28-й армии. Командующий армией генерал Д.И. Рябышев, принимая во внимание события у соседа слева, приказал ей закрепиться на достигнутых рубежах и приготовиться к отражению контратак противника [32; 194].

Если «на севере» день 13-го мая принёс ещё большие неприятные неожиданности, вызывавшие отклонения от первоначального плана операции, чем предыдущий день, то на южном участке наступления советских войск события развивались «как по писанному» – наши войска, продолжая наступать, расширили прорыв до 55 километров, а его глубина достигла 25-50 километров [25; 144], [4; 235]. Сопротивление противника заметно ослабло, и создались условия для ввода в прорыв танковых корпусов (21-го и 23-го). Однако 13 мая этого сделано не было. Командование ЮЗН-ЮЗФ решило дождаться выхода стрелковых дивизий на рубеж реки Берестовая, до которой оставалось 15 километров.