Город Дождя

того, как прошёл первый шок, и путь к отчаянью преградил маленький детектив, который со

дна души уверенно шептал мне, что не всё потеряно, что все замки непременно будут

открыты. В самой игре был только один ребёнок – девочка, которая иногда возникала в

разных кварталах. В руках она всегда крепко сжимала голубой мяч, напевая какую-то

мелодию. Иногда она говорила непонятные вещи, но пока мне не удалось встретить её здесь,

но в этом и не было нужды. Мне был необходим Ветер, а теперь я нашла его, но

окончательно запуталась. Он ясно дал мне понять, что моё заключение в безымянном городе

будет длиться вечно, и никто не откроет мне сокрытых тайн. Они навеки будут похоронены

под дождём вместе с разбитыми ожиданиями и моей бесполезной жизнью. Как же мне

следует поступить? Почему я не сумела нажать на курок? На самом деле, я испугалась не

умирающего парня. Причина была в другом. Отчего этот вечный страх, который управляет

людьми? Непостижимый страх, который убивает, а иногда заставляет людей жить против их

воли.

В участке, куда меня привезли, мне задали несколько глупых вопросов, даже не спросив о

Ветре, хотя я о нём упоминала. Я рассказала им о случае в клубе, но они не обратили

внимания на мои слова.

– Так вы не собираетесь искать его?!

В свой вопрос я вложила как можно больше возмущенной экспрессии, хотя заранее

предвидела их ответ.

– У нас полно других дел, чтобы искать его для допросов. К тому же, нет сомнений в том,

что он не убивал их. По вашим словам, этот парень даже препятствовал вашей смерти.

Я с мольбой посмотрела на Грома, но он покачал головой и попросил Камня отвезти меня

домой. Невыполнимая просьба. Всё это время я старалась не думать о тех страданиях,

которые принесла близким своим поступком. Родители по-своему любили меня, и, должно

быть, ещё приходят на мою могилу, приносят всякие мелочи и цветы, порой задумываясь о

том, нравились ли мне белоснежные акации, и как я любила спать: с открытой дверью или

закрытой. Но я не могла сделать иной выбор, и даже теперь, как бы ни странно это казалось,

не стала бы ничего менять. Да, я жалею о прошлом, мне не ясно будущее, но есть настоящее,

с которым я не могу смириться, но хочу понять его, собрав прах надежды в хрупкую вазу.

Когда мы проезжали мимо маленького кукольного магазина, я попросила Камня

остановиться. Я часто проходила мимо его витрины, когда шла на работу, но магазин

постоянно был закрыт. Сейчас там горел тусклый свет, и мне захотелось зайти.

– Не ждите меня. Я сама потом дойду, здесь недалеко, – сказала я, выйдя из машины в

надежде, что он послушает меня.

Но Камень молча остался ждать.

Я с трудом открыла тяжёлую дверь, которая протяжно заскрипела, и остановилась на пороге,

оглядывая высокие полки с нарядными красавицами в изящных платьях, чьи гладкие лица

тихо улыбались, удивлялись, глядели куда-то в потолок в отстранённой задумчивости. Я

прошла вдоль рядов, внимательно рассматривая кукол, осторожно трогая их платья и

костюмы, заглядывая в нарисованные, густо подведённые краской глаза, в глубоко

посаженные стекляшки, прикрытые длинными мягкими ресницами. На дальней полке, где

находились перчаточные куклы с марионетками для религиозных кукольных театров, меня

заинтересовала одна из кукол, изображавшая маленького пастушка, который раскрыв

большие зелёные глаза, испуганно указывал рукой на что-то позади меня. Я невольно

обернулась и сразу отскочила назад, задев полку.

– Вы напугали меня, – сказала я пожилому старику в очках, который стоял, опершись на

трость, улыбаясь мне безмятежной улыбкой.

– Прости, дитя. Я не хотел. Кажется, ты разбудила их, – ответил он, подойдя к полке, где

стал поправлять пошатнувшиеся куклы. – Обычно в этот час к нам никто не ходит.

– Вы давно продаёте здесь? Почему владельцы магазина так долго держали его закрытым?

Только сейчас я обратила внимание на его одежду. На нём был белый фрак с серебристыми

резными пуговицами, светлые панталоны и завязанный бабочкой синий шёлковый галстук,

что делало его самого похожим на ожившую куклу.

– Юная леди, я сам здесь владелец, продавец и мастер. У меня есть ещё магазины тут, я

открываю их по очереди.

– А почему вы не наймёте продавцов?

Я с любопытством смотрела на сумасшедшего кукольного мастера, в тоже время чувствуя,

что в нём есть что-то глубокое и осмысленное.

– Как я могу доверить их кому-то? Как могу быть уверен, что их отдадут в нужные руки?

Дитя, у каждой куклы свой характер, который надо учитывать. Ей не каждый хозяин

подойдёт. А порой за куклами такие черти приходят, что я их даже на порог не пускаю. И всё

равно ведь приходят.

Кукольник нахмурился и посмотрел на дверь, за которой быстро мелькнул чей-то тёмный

силуэт. Я взяла с полки испуганного пастушка.

– Этот, наверно, трусливый. Интересно, чего он так испугался?

Мастер покачал седой головой и, взяв у меня куклу, ответил с любовью:

– Нет, этот мальчик отважный, весёлый, немного задиристый, но в душе у него есть музыка.

Ты слишком поспешно судила о нём: он не испуган, а восхищен.

– Чем же он восхищён?

– Небом, – немного помолчав, задумчиво произнёс он, и взгляд его полетел вверх к чёрному