Город Драконов

Двадцать пятый день месяца Перемен,

седьмой год Вольного союза торговцев,

Киму, смотрителю голубятни в Кассарике

от Детози, смотрителя голубятни в Трехоге.

Ким, ты глупец. Все чердаки и голубятни осматриваются. Никто не жаловался на тебя и никак не выделял тебя. Как ты сам заметил, скорее всего, эта чума смертельных вшей началась в Чашобах и мы все страдаем от нее.

Моим первым побуждением было отослать твое последнее письмо в Гильдию, ведь оно содержит не только оскорбления, но и угрозу. Ты должен благодарить Эрика за то что я не стала этого делать, ведь он сказал, что сейчас Гильдия должна сосредоточиться на том чтобы сохранить оставшихся птиц. Помни о том, что я сохраняю твои письма и если что-то случиться с моими чердаками, голубями или птицами я незамедлительно представлю их Гильдии.

Я советую тебе обратить внимание на здоровье твоих птиц, включая того, что я отправляю с письмом. Я сняла с него всех вшей, но заметила как плохо он питается судя по моим книгам. Его перекрещенный клюв говорит о межродственном скрещивании, ты что не следишь за записями? Я советую тебе убедиться в том, что горох и зерно, которые Гильдия поставляет для птиц, отправляются в их желудки а не в твой собственный.

Глава Девятая

Возвращение в Кассарик

Молва летела впереди их возвращения. Когда баржа добрались до доков города, он увидел гонца, который, откинув с глаз на спину свои на спину мокрые волосы, бросился по тропе среди деревьев. Капитан Лефтрин ожидал чего-то в этом роде. Смоляной встретил несколько маленьких рыбацких лодок в верховье реки, на которой стоял Кассарик, и две из них сразу же пустились вниз по течению до города — распространить новости: Смоляной возвращается из своей экспедиции к истокам реки. Самой большой новостью было то, что драконов с ним не было.

Лефтрин не сообщил рыбакам никаких подробностей своей экспедиции. На все их вопросы он отвечал, что скоро сам прибудет в Кессарик и отчитается Совету торговцев. У него не было желания обмануть их, но его сведения имели определенную ценность, и он пока не хотел их разглашать. Пусть пока подогревается интерес к событиям, которые произошли с недоразвитыми драконами и их хранителями. Это был отличный способ вывести влиятельных людей из равновесия, давая ему власть получить то, что нужно.

Зимний дождь орошал реку миллионами крошечных брызг. Вода хлестала на палубу и сливалась обратно в серые воды Дикой реки, сливаясь с дождевыми струями. По обе стороны реки мелькал высокий густой лес. По его листьям барабанил ливень, прокладывая свой путь вниз, через все уровни города, мимо коттеджей и особняков, выстроенных в могучей кроне деревьев, и падал на постоянно мокрую лесную землю. И, хотя это было так привычно и знакомо, возвращение к высоким деревьям у реки показалось ему несколько странным после его жизни в Кельсингре. Там были суша и холмы, но Лефтрин подозревал, что дом его навсегда будет здесь.

Когда они подошли ближе, он прищурился, сквозь дождь хмуро рассматривая странное судно, пришвартованное к докам. Оно было длинным и узким, с небольшой осадкой, парусами и веслами. Ярко-синяя и золотая отделка рубки сверкала даже сквозь дождливый туман. Конкурент Смоляного? Возможно так думают хозяева, но лично он в этом сомневался. Ни одно судно не сможет превзойти его баржу в лавировании по мелководьям Дождевой реки. Смоляной был непроницаем для отравленной воды, и Лефтрин испытывал к нему огромную благодарность. Время покажет, оправдаются ли надежды владельцев нового судна или нет. За много лет своей жизни он видел множество лодок, которые должны были бы противостоять кислотным водам, но в конце-концов он видел их все килем вверх. Диводрево — единственный материал, который мог плыть на реке вечно.