Город Менск

Воспользовавшись суматохой, Авечка уселся рядом с Насьцяй и начал что-то долго ей рассказывать.

Насьця отвечала неохотно и односложно, но Зьдзіслаў не отставал.

х х х

Разошлись около восьми. Профессор сел в такси, напоследок пообещав прислать приглашения на свою лекцию. Авечка, огорчённый неразговорчивостью Насьці, одиноко побрёл по набережной Сьвіслачы. Все остальные забрались в маленький электромобиль Тарэсі.

— Что он от тебя хотел? — спросила Тарэська, заводя машину.

— Не знаю, — отмахнулась та. — Говорил много, а вот куда гнул — не поймёшь. Может, просто клеился.

— Может быть, — с недоверием сказала Тарэська.

Раскинувшись на заднем сидении, Вынтэнэ смотрела на ночной город. Насьця включила радио — передавали последние известия. Собственно, ничего особенно нового в мире не случилось. В Лужицкой Сорбии прошли парламентские выборы. В Бретани начались студенческие демонстрации против повышения платы за обучение. Во Франции приняли закон, полностью запрещающий охоту на медведей. Ранее подобный закон приняла Германия. В Каталонии поезд сошёл с рельсов — несколько десятков раненых. В Испанию с официальным визитом прибыла президент Шотландии Катриона Ник-а-Фи.

Про Чукотку почти не говорили. Только упомянули, что президент не исключил возможности досрочного помилования участниц рок-группы «Chate rebelle», которые получили три года тюрьмы за исполнение антиправительственной песни в святилище духа Анки-Киеле.

Зато в подробностях описали политическую ситуацию в Королевстве Конго.

Электромобиль ехал медленно, как и положенно в центре города. Километров, наверное, тридцать в час. И это было хорошо. Можно как следует рассмотреть и улицы, и дома, и толпы на тротуарах. Ночной Менск… Свет фонарей… На Татарскіх агародах, электромобиль долго кружил по тихим улицам со старыми кирпичными двухэтажками. Наконец, заехал в какой-то дворик.

Дорожка среди розовых кустов, лестница на второй этаж. Маленькая квартира: спальня, салон и кухня. И ещё балкон. Всё тут уютно и аккуратно. Над мягким малиновым диваном смотрели с портретов Рытхэу и Вільгельм Райхів (вот они, научные интересы хозяек). А ещё тут много картин. Типичные литвинские пейзажи: деревянные дачи в берёзовых рощах, озёра с прозрачной синей водой, вековые дубы Белавескай пушчы…

— Будешь спать тут, — Насьця кладёт на диван подушку, простыню и одеяло. — Дабранач.

— Дабранач, — ответила Вынтэнэ.

Хозяйки закрылись в спальне. Оставшись одна, чукчанка попробовала было читать журнал «Псыхалёгія энэргетыкі»,

что лежал на столике возле дивана. Но глаза закрывались сами собой. Вынтэнэ наскоро расстелила постель, упала на диван и мгновенно заснула.

х х х

— Вы всегда так рано ложитесь спать? — Вынтэнэ была бодрой и свежей.

Утренний душ и лёгкий завтрак добавили энергии и оптимизма.

— А мы не сразу заснули, — улыбнулась Тарэська. — Читали, смотрели телевизор, спорили.

— Проста ты засынала, таму мы пакінулі цябе адну, — объяснила Насьця.

— А о чём вы спорили? — Вынтэнэ сегодня хотелось всё знать.

— Аб ролі выпадковасьці ў гісторыі, — сказала Насьця.

— Гэта як?

— Вот, например, Львовская школа психоанализа, — начала Тарэська. — Почему она так называется?

Вынтэнэ пожала плечами.

— Потому что Зигмунд Фройденко жил и работал во Львове, — объявила Маякоўская, поворачивая машину на бульвар Прэзыдэнта Мазурава. — А если бы Фройденко изобрёл свой психоанализ, например, в Лондоне или в Вене, то и школа называлась бы «Лондонской», или там «Венской».

— Б-р-р-р, Венская школа псыхааналізу, — прокомментировала Насьця, — Гэта ж проста сьмешна!

— Или вот, к примеру, Наполеон. Если бы он не отправился в скандинавский поход, то может и остался бы императором половины Европы.

— А так ён памёр уладальнікам адной толькі Францыі, страціў Італію, Гішпанію, Галяндыю…

— Интересная тема, — перебила Вынтэнэ. — А кому это памятник?

В маленьком сквере, возле фонтана, стояла бронзовая статуя девушки в римской тунике. У девушки были долгие распущенные волосы. В руках — лира.

— Наша выдающаяся поэтесса, Натальля Вішнеўская, — сказала Тарэська.

— Ух-ты! Статуя вроде как старинная, а по виду совсем новенькая!

— Яна толькі год як памерла, — оборвала Насьця.

— Статуя её изображает в молодости.

В электромобиле стало тихо. Впрочем, они уже въезжали на территорию университета.

— Выходзьце тут, а мне яшчэ трэба прыпаркавацца, — сказала Тарэська.

Насьця и Вынтэнэ вышли и, пожелав друг другу доброго дня, пошли в разные стороны.