Город потерянных

Мне пришлось согласиться с его словами. И хотя в моем мозгу зародилась робкая надежда насчет того, что она сможет встать на ноги через пару часов, я тотчас ее отогнала. Я предупредила Кира, что пошла искать Дэвида, хотя мне этого делать совсем не хотелось. В основном, потому, что я наплела ему всякой ерунды о том, что якобы не испытываю к нему ничего, и эта ложь рвала меня на куски изнутри. Мне нужно было срочно попросить у него прощение и, если это было еще возможно, выдать дилемму с точностью до наоборот предыдущей.

Я обыскала все комнаты, которые только нашлись в этой рухляди, но не обнаружила там ровно ничего, за исключением потертой от времени мебели и кучи паутины. Я встала посередине комнаты, гадая, где он может быть. А потом, сквозь шум дождя, услышала какое-то бормотание…

Я отыскала люк наверх и, поднимаясь по полуразвалившимся ступеням, очутилась на крыше под черным небом. Сквозь дождь, капающий на меня сверху, я смогла разглядеть тощую сгорбленную фигуру под «зонтом» со своим другом-аликвидом, освещающим его лицо.

– Аза? – он встрепенулся и встал. Бу стал светиться гораздо тусклее. – Иди скорее в дом, этот дождь – ничто иное, как кислота.

После его слов я почувствовала легкое жжение везде, куда попадали капли. Не обращая внимание на то, что кислотный дождь запросто может разъесть одежду и кожу, я прямой наводкой засеменила к Дэвиду.

– Прости, – я встала в футе от него. Мурашки начали плясать тумбу, зубы перестали попадать друг на друга. В целом, я выглядела как дворняжка, прожившая не одну жуткую зиму.

– За что? – он непонимающе покосился на меня, и Бу стал еще тусклее.

– За все.

Мы неловко уставились себе под ноги. Мне хотелось его обнять, как тогда, но, во-первых, я бы начала выглядеть в его глазах еще более чокнутой, а во-вторых, это было бы как минимум странно после всего того, что я ему наговорила. Поэтому я стояла под кислотным дождем, пытаясь игнорировать жжение, которое уже распространилось на все тело.

В конце концов он не выдержал и сдвинул свой зонт так, чтобы накрыть им меня. Я только сейчас заметила, что это было ничем иным, как полусогнутой железкой, обтянутой прочным каркасом.

– На улице ночь. Вам нужно завтра идти, и было бы неплохо, если бы ты пошла набираться сил, – заметил он.

– Мы приняли решение, что останемся еще на немного, – протянула я. – То есть, если ты разрешишь… Сонька еще очень слаба.

Он вздохнул и перевел свой взгляд в пустоту. Бу померкнул совсем, и нас накрыла кромешная темнота.

Я поняла, что он успел окончательно обидеться. Я поняла, что шансов у меня нет, и я также поняла, что я разбила сердце тому, кто любит в своей жизни первый раз.

Ну не идиотка же я?

Я стояла рядом, глотая слезы вперемешку с каплями дождя и борясь с двумя противоречивыми чувствами: прижаться к нему, обнять что есть силы и просить прощение, пока кожа синей не станет, или с криками и проклятьями в адрес того, кто нас буквально спас, сбежать из дома.

Все потеряно…

– Прости, – и это было все, что я смогла сказать перед тем, как зареветь в голос.

– Аза, – он слегка прислонился своей головой о мою голову.

– Дэвид, – я всхлипнула. – Прости.

– Аза…

Убирайся вон, и захвати с собой своих друзей – дополнила добросердечная Вторая Я у меня в мозгу.

Я уткнулась к нему в плечо, перестав думать о кислотном дожде и о том, что туман сейчас рыщет в городе в поисках чего-нибудь съестного. Например, нас.

– Знаешь, я дурак, – Дэвид усмехнулся. – Я боялся, что могу потерять тебя. И совершил самый идиотский поступок, на который только был способен. Это ты прости меня. Я еду с тобой в Каролину.

– Что? – я отпрянула, пытаясь рассмотреть в темноте его лицо.

– Я еду с тобой, – он прижал меня к себе снова. – Ты ведь согласна?

Я устремила свой взгляд в пустоту, гадая, мерещатся ли мне его слова или я слышу их взаправду.

– Я согласна. – Я улыбнулась. – О, Дэвид, я согласна.

Мы простояли на крыше всю ночь, разговаривая о Эмили и о других не менее важных темах, и только тогда, когда первые лучи солнца стали показываться из-за горизонта, спустились в дом и улеглись в постель, прижавшись друг к другу, все мокрые и довольные. Разбудили нас настойчивые голоса, говорящие о том, что «мы уже давно должны были проснуться и не выделываться так явно». Когда я приоткрыла один глаз, то увидела Кира и Соньку, склонившихся надо мной с такими лицами, словно они знали что-то поистине интересное.

– Доброе утро, – Кир по-детски хихикнул. – Если оно у вас, конечно, вообще наступило.

Только сейчас я поняла, что лежу в обнимку с Дэвидом, и поспешила отодвинуться от него. Он заворочался, перевернувшись на другой бок.

– Ничего не было,– я надулась. Кир похотливо прищурился. – Я клянусь!

– В таком случае я хочу завтракать. – Сонька зевнула и покачнулась. Собственные ноги держали ее еще слишком слабо для того, чтобы она могла хоть немного передвигаться.