Город потерянных

Я полезла наверх первая, цепляясь и петляя, как акробат на сцене. Ноги постоянно разъезжались, хилая конструкция скрипела и так и грозилась сорваться и расплющить меня в лепешку. Пару раз я не удержалась и чуть не сорвалась вниз. Кир, который во все глаза следил за этой процессией, тихо взвизгнул.

Я схватилась за провод и, подтягивая все свое тело внутрь, наконец залезла в сам самолет. Под ногами зашуршал дешевый красный ковер вперемешку с вылетевшими из папок документами.

В разбитые окна давно просачивался свет, и все, что я смогла увидеть – пустые сидения и пачки из-под «читоса», валявшиеся в проходе. Людей не было. Только сумки и прочие предметы быта лежали на креслах.

Я продолжила осматривать салон. Проходя между рядов, мой взгляд невольно упал на небольшой увесистый пакетик с упаковками воздушного риса и сока в пачках.

Ура.

Хватай. Отцепись, без тебя знаю.

Ешь-ешь, только не подавись. Ох черф фофьми, как фкуфно! Только приглянись: еда здесь повсюду!

Я, не разбирая, съела всю еду, которую только нашла, разом выпила три пачки сока и уселась на сидение, держась за живот, который первый раз за все время, проведенное здесь, почувствовал вкус настоящей еды.

Я хотела крикнуть Киру, что мы снова схватили удачу за хвост, как вдруг уловила вдалеке какой-то мимолетный блеск, и мои глаза разом впились в этот угол. Язык разговаривать отказался. Может, так было даже лучше. В крайнем случае, если Кир начнет засыпать меня вопросами откуда-то снизу, я смогу отчитаться ему о нашедшейся еде. И почему я сразу не догадалась?

Я аккуратно вылезла из кресла и мелкими шажками засеменила к концу отдела. Мозг отреагировал моментально. А что, если там еще один монстр? А что, если там ничего нет? А что, если там тебя поджидает дикарь? Я шла и пыталась выбросить эти дурацкие опасения из головы, твердя своему мозгу, что ему уже давно пора заткнуться. Но ему, видно, закон был не писан, и он продолжал осыпать меня всякими предостережениями и останавливать упорно идущие вперед ноги.

Самолет покачнулся. Я резко обернулась, и, когда увидела в проеме чью-то высокую тень, хотела было испугаться, но, поняв, что к чему, сделала вид, что рассматриваю дамскую сумку из кожи.

– Что ищем? – я проигнорировала Дэвида. – Я не расслышал, Аз?

– Оставь меня, – прошептала я, когда он вплотную подошел ко мне.

Я рванула вперед и отдалилась от него на приличное расстояние, встав к нему спиной. Мы так и остались стоять: я – спереди, он – сзади.

– Я же просто хотел спросить, – наконец выдохнул Дэвид.

– Брось, – я отдалилась еще на пару шагов. Со стороны это выглядело, наверное, так, будто меня пытается пырнуть ножом неумелый преступник. – Мы же договорились.

Между нами повисла гробовая тишина, которая говорила о том, что пришел он ко мне не за тем, чтобы спросить, что я здесь делаю.

– Прости, – он принялся копошиться в одном из пакетов в поисках съестного. – Кир сказал, где ты.

Ах, как же предсказуемо.

Я приняла новые попытки разузнать, что же там так таинственно сверкнуло, взбудоражив мой мозг, как вдруг, сама ни с того, ни с сего, поскользнулась о ковер и с грацией беременного слона грохнулась в проем, больно ударившись головой о подлокотник.

БУМ.

Левый бок прожгла ноющая боль. И Новый Дэвид, в отличие от Старого, не стал делать попытки помочь мне. Ну и пусть. Так даже лучше. Я собралась подняться, как вдруг…

Под одной из полок что-то лежало.

Я быстрым движением дотянулась и схватила вещицу.

Это оказался странноватого вида свернутый свиток, перевязанных грубой плетенной тесемкой, местами выгоревший, словно он уже успел побывать в костре. Края шелушились; кусочки бумаги оставались у меня в руках. Я лежала и рассматривала эту находку как какой-то ценный дар, вдруг снизошедший ко мне с небес. Дэвид, который все это время не подавал признаков присутствия, наконец соизволил поинтересоваться, что же я нашла.

– Я не знаю… – Я поднялась с колен и передала ему свиток. – Ему лет так сорок, не меньше.

– Ух ты, – парень присвистнул. – Что-то новенькое.

Он аккуратно стащил веревку, отбрасывая ее за спину, и открыл свиток…

Первое, что бросилось нам в глаза – небольшой металлический предмет, который Дэвид живо сжал в руке.

– Боже правый! – он снова присвистнул. – Письмо.

Текст был написал слипстоунскими знаками вперемешку с английскими закорючками; местами чернила кончались, местами – прорывали тонкую бумагу. Кое-где бумага выгорела и различить, что написано на этом подобие жизни, не представлялось возможным. Но в целом, если хорошенько приглядеться, можно было различить слова и отдельные буквы друг от друга.

– Дорогой попутчик, – принялся читать Дэвид, делая паузы и вглядываясь в написанные символы. – Если ты попал в этот город, читай.

Он замолчал и перевел полный непонимания взгляд на меня. Я коротко кивнула, говоря этим, чтобы он продолжал это читать.