Город потерянных

Мы вышли из дома тогда, когда время перевалило примерно за десять часов утра. С каждым шагом ветхая конструкция, буквально спасшая нас от смерти, все отдалялась и отдалялась, становилась дальше и исчезала за горизонтом.

Мы прошли мимо могилки Соньки. Кислотный дождь, который шел ночью, прилично разъел накренившийся набок крест, и теперь создавалось ощущение, что его обгрызли сотни маленьких острых зубок. Я не сдержалась и, пока ребята углублялись в лесополосу, подошла к кресту.

– Я люблю тебя, – прошептала я. Сделала паузу. – Я люблю тебя Сонька. Прости, что не говорила тебе это раньше. Прости меня, если ты… еще в силах это сделать… – Отвязала из своего худи одну из завязок и аккуратно повязала на основание креста. – Обещаю, мы доберемся до Шарлотт. Я люблю тебя, моя Сонька.

И, поднимаясь с мокрой земли, заспешила к ребятам.

Мы шли молча, только изредка бросали друг в друга короткие фразы наподобие «мне нужно отойти», «до Оврага четыреста ярдов» или «к послезавтрашнему вечеру доберемся до бухты». Дэвид шел впереди, при необходимости прочищая нам путь от зарослей своим мачете, я и Кир плелись сзади.

Когда часы перевалили за полдень, мы решили сделать привал.

– Разбираем, едим немного, еды и так мало, – Дэвид по очереди раздал нам пару кусков очерствевшего хлеба. Живот заявил о себе громким урчанием. Я хотела возразить, что бургеры, как ни крути, лучше, но, когда мой взгляд проскользнул по торчащим ребрам Дэвида, с отвращением вгрызлась зубами в твердое изделие.

– Короче говоря, – Дэвид расстелил карту на земле. – Нам придется переплыть какой-то там Чудовищный омут. Название говорит само за себя, но я до сих пор надеюсь, что это просто больная выдумка Уны.

– Больная ли? – пробурчал Кир.

Я дополнила:

– Когда я рассматривала эту карту, то сделала вывод, что можно пройти эту впадину через остров, лежащий прямо на ней. Уверена, мы будем ужасно уставшие, потому что, если верить карте, до Омута от бухты целая миля, а он еще даже и половины не пересекает.

Мы переглянулись друг с другом.

– Если верить карте, – подражая моему голосу, выдавил Кир, – то мы вообще можем не попасть на остров. Это может оказаться обычной выдумкой поехавшей крышей стюардессы, останки которой, возможно, валяются где-то тут.

– Мы должны хвататься за любую зацепку! – запротестовала я.

– Чтобы сдохнуть?!

Мы уставились друг на друга испепеляющими взглядами. Левой стороной мозга я понимала, что Кир ужасно зол после смерти Соньки, но я также понимала, что ему поскорее нужно запихнуть эту злость куда подальше от Дэвида, который всегда спокоен, как удав, но, тем не менее, обладает приличной силой.

– Я предлагаю тебе остаться тут и сдохнуть в окружении сухих веток, если ты постоянно поджимаешь свой хвост, как трусливая шавка, – я нарочно медленно отвернулась.

А в следующую секунду произошло то, что разом заставило пожалеть меня о своих словах.

Кир, который в момент дернулся, со всей силой заехал мне в скулу. Я вскрикнула. Послышался глухой удар, но он не принадлежал Кириному кулаку. Дэвид, отреагировавший на это, теперь сцепился с парнем и, повалив его на землю, размерными движениями бил его в грудь.

– НЕТ!!! – я вскочила с земли и стала тащить его от Кира прочь.

На мое удивление он подчинился довольно легко. Моя скула горела, и уже, наверное, налилась гранатовым оттенком, и я поспешила скрыть этот инцидент от зорких глаз парня.

– Вы… – я задыхалась от гнева. – Вы… Как вы…

– Нечего руки распускать, – хмыкнул Дэвид.

– Да какая разница! Как дети малые! – я несильно толкнула его в грудь. – У нас тут выживание полным ходом, а вы друг друга добиваете из-за обычного шлепка!

Я заметила, что он пытается посмотреть место удара. Я попыталась отползти, но Дэвид крепко схватил меня за руки и притянул пылающую от боли скулу к себе.

В это время Кир встал и на покачивающихся ногах побрел от нас прочь, бормоча себе под нос проклятия.

– Аза… – Дэвид покачал головой. – Он мог тебе серьезно навредить…

– Он мой друг.

– Но все же…

– У него часто крышу сносит, – я притянула карту к себе и уперлась в нее взглядом. – Но, да, сейчас в него… Будто что-то вселилось… Он никогда не бил меня. Я сама виновата.

Мы углубились в изучение карты. После острова, который лежал на впадине, была заштрихована приличной длины дорога. Дэвид расшифровал ее как отмель. Я даже удивилась: ничего себе, ну не может быть такой длинной отмели!

А потом Дэвид как-то странно перевел взгляд на поле, видневшееся из-за ссутулившихся деревьев, и его глаза раскрылись и стали похожи на два блюдца.

– Что случилось? – я потрясла его за плечо. Он дернулся:

– Там что-то…

Я прищурилась и стала внимательно рассматривать каждый ярд поля. Но, кроме возвышающихся из земли черных пней, не увидела ровным толком ничего.

И вдруг пни стали двигаться.

Я отчетливо видела, как они обретают по две пары грациозных копыт, длинную шею, массивную грудную клетку и вытянутый и сплюснутый чешуйчатый хвост. Грива на них отсутствовала. Окрас был настолько неярким, что мы вполне могли спутать их с окружающей выжженной травой.

– Лошади! – шепотом сообщила я.