Город священного огня

– Его воспоминания, – сказал Асмодей.

– Азазель забрал от каждого из нас по воспоминанию, как плату за его услугу, – сказал Алек. – Что в этом такого, что вам, демонам, это так нужно?

– Человеческая память, отданная по доброй воле, для нас как пища, – сказал Асмодей. – Демоны живут за счет криков и агонии проклятых в мучениях. Вот представьте, как приятно для разнообразия получить счастливые воспоминания. Смешанные вместе они восхитительны, кисло-сладкие. Он огляделся вокруг, его кошачьи глаза сверкали. – И я уже могу сказать, что у тебя полно счастливых воспоминаний, маленький вампир, потому что тебя очень сильно любят, не так ли?

Саймон выглядел напряженным.

– Но если ты отберешь у меня воспоминания, кем я стану? Я не …

– Что ж, – сказал Асмодей. – Я могу забрать у тебя всю память, и оставить тебя идиотом, пускающим слюни, но, я считаю, кому нужны воспоминания маленького ребенка? Это скучно. Вопрос в том, что будет самым

веселым? Воспоминания вкусны, но и боль тоже. Что причинит твоим друзьям больше всего боли? Что напомнит им о страхе власти и остроумия демонов?

Он сцепил руки у себя за спиной. Каждая пуговица на его белом пиджаке была в форме мухи.

– Я обещал свое бессмертие, – сказал Саймон. – А не свои воспоминания. Ты сказал «отданные добровольно»…

– Боже, что за банальность, – сказал Асмодей, и двинулся так быстро, как языки пламени, чтобы схватить Саймона за плечо. Изабель бросилась вперед, будто хотела поймать Саймона, но затем, ахнув, отшатнулась. На ее щеке появился красный рубец. Шокированная, она дотронулась до него рукой.

– Оставьте ее в покое, – отрезал Саймон и вырвал руку из хватки демона.

– Нежить, – выдохнул демон и протянул свои длинные паучьи пальцы к щеке Саймона. – Должно быть, твое сердце билось очень сильно, когда оно билось.

– Отпусти его,– сказал Джейс, доставая свой меч. – Он наш, а не твой. Нефилимы защищают то, что принадлежит нам …

– Нет, – сказал Саймон. Он весь дрожал, но спину держал ровно. – Джейс, не надо. Это единственный способ.

– Так и есть, – сказал Асмодей. – Никому из вас не по силам сражаться с Принцем Ада на территории его властвования. Даже тебе, Джейс Эрондейл, дитя ангела. Или тебе, Кларисса Фэйрчайльд, с твоими трюками и рунами.

Он слегка шевельнул своими пальцами. Меч Джейса с грохотом упал на землю, а Джейс дернул руку, морщась от боли, будто бы обжегся. Асмодей удостоил его лишь мимолетным взглядом, прежде чем снова поднять свою руку.

– Там ворота. Посмотрите.

Он показал в сторону стены, которая мерцала и становилась четче. Через нее Клэри увидела смутные очертания Зала Советов. Там были тела Омраченных, лежащие на земле красной кучей. Там были и Сумеречные Охотники, которые бегали по залу, спотыкались, обнимались, прижимались друг к другу – победа после сражения.

Там была и ее мать с Люком, которые удивленно оглядывались по сторонам. Они молчали, и были в той же позе, как на помосте: Люк стоял, а Джослин сидела на коленях с телом ее сына на руках. Другие Сумеречные Охотники только начали замечать их, смотря на них удивленно, будто они появились из ниоткуда – что так и было.

– Там все, что вы хотите, – сказал Асмодей, когда ворота сверкнули и потемнели. – И взамен я должен забрать бессмертие Светолюба, и вместе с этим его воспоминания о Сумеречном Мире – все его воспоминания о вас, обо всем, что он узнал, о том, кем он был. Вот мое желание.

Саймон выпучил глаза. Сердце Клэри сжалось от ужаса. Магнус выглядел так, будто его ударили ножом.

– Вот оно, – прошептал он. – Уловка, лежащая в основе этой игры. С демонами всегда так.

Изабель посмотрела с недоверием.

– То есть Вы хотите, чтобы он забыл нас?

– Все, что касается вас, и что он когда-то вас знал, – сказал Асмодей. – Я предлагаю вам такой обмен. Он будет жить. У него будет обычная жизнь примитивного. Он вернется к своей семье, матери, сестре. Друзья, школа, все атрибуты нормальной

человеческой жизни.

Клэри отчаянно посмотрела на Саймона. Он дрожал, и то сжимал, то разжимал свои руки. И ничего не говорил.

– Определенно нет, – сказал Джейс.

– Хорошо. Тогда вы все здесь умрете. Тебе на самом деле больше ничего не остается, маленький Сумеречный Охотник. Что такое воспоминания по сравнению с огромной ценой жизни?

– Вы говорите о том, кто есть Саймон, – сказал Клэри. – Вы говорите о том, чтобы отнять его у нас навсегда.

– Да. Ну, разве не замечательно ли это? – улыбнулся Асмодей.

– Просто смешно, – сказала Изабель. – Говорите, Вы заберете его воспоминания. А что остановит нас выследить его и рассказать ему все о Сумеречном Мире? Познакомить его с магией? Мы уже делали это раньше, мы можем сделать это снова.