Город в деталях. Как по-настоящему устроен современный мегаполис

Такие памятники истории и культуры привлекают немало внимания – от археологического до эстетического, но конкуренция интересов может усложнить принятие решений по их сохранению, консервации и реконструкции. Большинство людей согласится, что древние исторические места следует по возможности сохранять в текущем состоянии, но вопрос о том, где и как можно вмешиваться, вызывает споры. Реставрация здания может свести всю сложную историю здания к фиксации одного периода, не отражая всех особенностей его становления. Решение тонких вопросов об изменении или сохранении тех или иных памятников – это постоянная культурная, политическая и экономическая проблема для всех, кто заинтересован в сохранении исторических зданий для нас и для будущих поколений.

Управление достопримечательностями

Историческая консервация

Жители Нью-Йорка любят ненавидеть Пенсильванский вокзал, строительство которого было завершено в 1968 году. Это унылое темное многолюдное место резко отличается от своего предшественника, носившего то же название. Исходное сооружение, спроектированное фирмой McKim, Mead & White и построенное в 1910 году, было величественным шедевром стиля бозар, возвышавшимся над городским ландшафтом. Массивные дорические колонны приветствовали посетителей, которые затем спускались по огромной лестнице в открытое пространство с естественным светом, лившимся через арочные стеклянные потолки.

Грандиозная архитектура первого Пенсильванского вокзала сочетала элементы исторического строительства и современной промышленной эстетики, черпая вдохновение из античных источников и новых технологий. Его величие даже пристыдило Вандербильтов, богатейшее семейство Америки, и заставило их снести и перестроить их собственный Центральный вокзал, превратив его в то выдающееся историческое здание, которым он является сегодня.

Но по прошествии десятилетий Пенсильванский вокзал стал приходить в упадок. В эпоху послевоенного распространения реактивной авиации пассажиры стали меньше ездить на поездах, а после появления сети федеральных скоростных автомагистралей, связавшей штаты, железной дороге стало не хватать прибыли на обслуживание здания, требующее больших расходов. Голубиный помет накапливался быстрее, чем его успевали убирать, особенно в высоко расположенных труднодоступных местах. Окна ломались быстрее, чем их чинили.

Владельцам вокзала нужно было заработать денег, а в таких густонаселенных местах, как Манхэттен, где не хватает земли, всегда высоко ценятся права на воздушное пространство. Владельцы решили: если не окупается само здание, то можно попробовать продать разрешение строить над ним. Были предложения возвести огромную многоуровневую автостоянку, офисную башню или стадион, но в итоге была построена многоцелевая арена «Мэдисон-сквер-гарден»[79]. Железнодорожные пути продолжали функционировать, но здание пришлось снести, чтобы дать место новым владельцам. Яростных противников было немного – в частности, из-за состояния сооружения.

В начале 1960-х годов состоялась всего одна попытка спасти старое здание вокзала; акцию организовала Группа активистов за улучшение архитектуры Нью-Йорка. Они выкрикивали лозунги вроде: «Спаси, а не сноси!»[80]

(надо сказать, что большого опыта в проведении таких акций у них не было). Но демонтаж здания уже было не остановить. В 1963 году вокзал стали разбирать. Детали из гранита и травертина снимали и выбрасывали в болота Нью-Джерси.

Проект нового вокзала вызвал крайне негативную реакцию общественности. В 1968 году историк архитектуры Винсент Скалли сетовал на то, что «раньше человек прибывал в город, как бог, а теперь ныряет, как крыса». Граждане и чиновники все яснее видели свою ошибку. Мэр Роберт Вагнер создал первую Комиссию по охране памятников, и появились законы, призванные охранять старинную архитектуру. Тем не менее в последующие годы были утрачены многие знаменитые здания, поскольку комиссия не спешила с рассмотрением запросов и присвоением постройкам статуса памятника.

В 1968 году на плахе оказался и Центральный вокзал. Он шел по пути Пенсильванского: нес убытки, но лелеял планы вертикальной застройки ради получения прибыли. Но в этом случае вмешались власти, которые сослались на новые законы и положили конец этой идее. Владельцы здания подали в суд, и дело затянулось. Сторону защитников здания заняла Жаклин Кеннеди Онассис, и судьба Центрального вокзала превратилась из местной проблемы в национальную. Судебное разбирательство также перешло на национальный уровень, дойдя в итоге до Верховного суда, который в 1978 году выступил на стороне закона об охране исторических памятников и позволил городу спасти вокзал.