Господин Мани

Не следует забывать и одного из кардинальных моментов биографии раввина Хадайи на этом этапе, а именно, его упорного нежелания обзаводиться семьей, что понять было очень трудно, поскольку он любил заниматься сватовством, когда это касалось других, и порой ездил за тридевять земель, чтобы устроить чей-то брак. Сам же о женитьбе не хотел даже слышать, объясняя это неспособностью к деторождению из-за некоего врожденного порока. Попав в 1812 году в Салоники, он остановился в доме Иосефа Мани и произвел большое впечатление на всю семью, особенно рассуждениями о личности Наполеона, шедшего в ту пору на Москву. Через несколько месяцев раввин Хадайя добрался до Стамбула и вроде бы осел там окончательно. В городке Хайдарпаша на азиатском побережье он открыл большую иешиву, и одним из первых учеников в ней стал мальчик Аврахам из Салоник, который не блистал способностями, но завоевал расположение раввина своими душевными качествами и, в первую очередь, преданностью.

Мальчик, со своей стороны, так привязался к раввину, что тот даже про себя называл его "маленький песгадо",

[80]

однако когда отец мальчика в 1819 году отозвал его назад в Салоники, раввин Хадайя понял, как много он для него значил. Раввин опять начал разъезжать по Османской империи, побывал в Ираке и Персии и добрался до Иерусалима. Там он жил в доме Рафаэля Валеро, где познакомился с его женой и молодой невесткой Флорой, и судьба этой девушки, не выходившей замуж из-за преданности сестре, запала ему в душу.

После возвращения в Стамбул в начале тридцатых годов раввин Хадайя стал вновь видеться с Аврахамом Мани, который время от времени наезжал к нему из Салоник. Когда хахаму стало известно, что Флора после смерти сестры перебралась в Салоники, он попытался сосватать ее Аврахаму, но девушка отказалась. Он пригласил ее в Стамбул, пытался убедить, но встретил решительный отказ. Хадайя находил ей других женихов, но она отвергала их одного за другим до тех пор, пока неожиданно, может быть, даже для себя, как говорили некоторые, от безысходности, предложил ей в качестве мужа самого себя. К его изумлению, это предложение она приняла. Чтобы не причинять боль Аврахаму, которому он так симпатизировал, раввин Хадайя устроил помолвку потихоньку, а брак, чтобы не вызывать пересудов — ведь жена была почти что на сорок лет младше мужа, — заключил в одном из захолустных городков Месопотамии, там, где ему удалось найти десять евреев для миньяна.[81]