Господин следователь. Книга четвертая

— Как ссыльных пришлют, я их в Пачу отправлю, вот мужикам и компенсация.

— В смысле, компенсация? — не понял я. — А разве это не лишняя морока для мужиков? И расходы еще?

— Морока морокой, но каждому ссыльному от казны на день восемь копеек положены, — усмехнулся Абрютин. — А хозяину, который ссыльных на квартиру берет, волостное правление по два рубля в месяц выплачивает. Кстати, из моей канцелярии в волости деньги на ссыльных и идут — и квартирные, и на содержание. Правда, — стер с лица улыбку исправник, — доходили до меня слухи, что правление не два рубля выплачивает, а полтора, полтину себе зажимает, но все равно — даже и полтора рубля в месяц хорошая прибыль. А за стол ссыльному тоже нужно платить, пусть и немного.

— А сколько платит? — полюбопытствовал я.

— Копейки три, может четыре на день, — ответил исправник. — Цены-то в деревне не те, что в городе. И все свое — с огорода, да с поля. Если только сахар, да чай, но это они особо оговаривают. Стирка еще, баня, так это вместе со всеми, не заметно даже. А места в доме хватит. Что стоит еще одну лавку поставить? Посчитайте, ссыльного очень выгодно держать — рубля три, а то и четыре в месяц прибыли. В волостях, когда ссыльных присылают, едва до драки не доходит — к кому на квартиру поставят? Если своего брата-мужика прислали — это, считай, лишняя пара рабочих рук. Мужики, даже если за политику сослали, без дела не сидят. Еще так бывает, что мастеровые умелые попадутся — сапожники, а то и кузнецы, так они у хозяина свою мастерскую откроют, и ссыльному денежка, и хозяину перепадает. Был у нас среди ссыльных доктор один, так хозяин его к больным по всей округе возил, а потом за его счет дом новый выстроил.

Что-то я в таком аспекте не думал о ситуации со ссыльными. Ишь, и здесь имеется свой маленький бизнес. Да, а эта маленькая мартышка, кухарка, то есть, говорила, что сможет подыскать мне квартиру в деревне, что обойдется вместе со столом рубля в четыре. Получается, Анька меня вровень со ссыльными поставила? Вот, засранка! Нет, не вровень. Чуть-чуть повыше. Она же меня вместе с поросенком хотела на постой определить. Значит — я вместе с поросенком бы в четыре рубля обошелся?

А Василий Яковлевич продолжил рассказ:

— Жаль, что мастеровые да иные умельцы редко в ссылку попадают, все больше студенты. А от них в деревне проку мало.

— А эти чем занимаются?

— Сначала пытаются умные идеи народу втолковать, потом принимаются книжки читать. Кто поумнее — учится сено косить, дрова колоть. В крайнем случае — на охоту ходить, рыбу ловить. В деревне, если без дела сидеть, можно с ума сойти. Но большая часть спиваться начинает.

— А много нынче ссыльных в уезде?

— Нынче, тьфу-тьфу, чтобы не сглазить — немного, человека три. И все присланы под надзор родителей, так что мороки немного.

Интересная практика. За крамольные высказывания или еще что-то такое, не связанное с применением силы или оружия следовало наказание — выслать под надзор родителей! А ссылка, иной раз, способствовала тому, чтобы человек пересмотрел свои политические убеждения и занялся делом. Взять например, Александра Грина или Алексея Ремизова. Если бы не побывали в ссылке, так возможно, что и писать бы не стали. А талантливый студент медицинского факультета Петр Кащенко? Не посидел бы в ссылке, так и не стал бы светилом психиатрии.

Но разговоры разговорами, а пора продолжить работу. Может, есть смысл допросить пока Фирса Ларионова и прочих родственников? Но, пожалуй, подожду.Пусть мне приведут старуху. Будем раскольницу колоть…

— Дарья Осиповна, вы на медведя с рогатиной не ходили? — поинтересовался я у Ларионовой-старшей.

— На медведя? На какого медведя? — не поняла вопроса бабуля.

— На бурого, не на белого же, — пожал я плечами, вытаскивая из-под стола орудие преступления — пест для толчения зерна. Узнал у Агафьи, что в ступе они с матушкой толкли овес, который, перед этим, целую ночь должен простоять в печи.

Наверняка в двадцать первом веке я бы этот пест отправил на криминалистическую экспертизу, задал бы эксперту вопросы — являются ли следы, оставленные на плоской рабочей поверхности песта человеческой кровью и совпадает ли микрочастицы, оставшиеся на деревянной поверхности, с кровью убитого? Или вообще анализ ДНК бы пришлось делать. Без микробиологии — никуда. А тут все проще — пристало к песту что-то бурого цвета, похожего на запекшуюся кровь — значит, кровь и есть. И доктор наш не сомневается, что это кровь. И присяжные поверят, что так и есть.

— Ганька отдала? — хмыкнула старуха. — Вот, дура…

Так, лед тронулся. Не иначе, посидели ночку сын с матерью в одной камере, то есть, чулане, поговорили, да и решили, что пора правду рассказывать. Но не станем забегать вперед.

— Обманул я ее, — честно признался я. — Сказал, что свекровь сама мне велела пест отдать. А ваша невестка женщина послушная. Разве она могла бы матушку ослушаться?

Про то, что я упомянул именно пест, соврал. Но к чему мне так сильно подставлять беременную женщину? Кто знает, как дальше дело пойдет? Спохватится, опять упрется рогом.