Госпожа адмирал

Все дело в том, что Мария была молода и красива, и ее купил – да-да, именно купил за деньги – один туринский негоциант, а попросту говоря, торговец маслом, перебравшийся позже к родственникам в Генуэзскую республику. Относился он к ней, как к наложнице, что в целом соответствовало ее статусу и духу времени, но при этом по-своему любил и, как следствие, ревновал. Вот он-то, не разобравшись в ситуации, и убил возникшего – вдруг из ниоткуда, – но слишком «близко» к его женщине, члена общества «Свиток и ключ». Впрочем, если Никола ди Винареа искренне верил, что убивает наглеца, пытавшегося «замутить интрижку» с красавицей Ману, сама Мария в ситуации разобралась куда лучше. К этому времени она уже определенно знала, что люди видят не ее истинный облик, а то, что она хочет им показать. А «показывала» она совсем другую женщину: золотоволосую и золотоглазую, виденную однажды в детстве на рынке в Монкалиери. Сама она – как, впрочем, и любой другой в этом времени и в этом месте, – считала эту способность колдовством. И в самом деле, кто, кроме оборотней и ведьм, способен по желанию менять свою внешность? Никто. А она умела, не говоря уже о том, что, приняв тот или иной облик, могла без усилий удерживать его до тех пор, пока сама не решит изменить. На тот момент это была ее единственная «колдовская» способность, но появление опасного чужака все изменило. Во-первых, выяснилось, что Ману его «чувствует» на свой никак не объяснимый словами манер. Разобравшись позже со своими ощущениями и сопоставив их с фактами «объективного контроля», Мария установила, что все время, пока длилась эта странная история, она точно знала, где находится «охотник», как знала и то, куда он движется. Дальность ее «детекции» оказалась весьма впечатляющей: один раз она проследила его до самой Ниццы, хотя не знала в то время, что это за место и как оно называется. Второе, но не менее важное открытие касалось того, что как минимум четыре раза «охотник» куда-то исчезал – всегда мгновенно и без следа и по прошествии времени точно так же возвращался из своего «нигде», появляясь здесь и сейчас. Еще любопытнее было то, что Мария обнаружила присутствие этого странного и опасного человека и рассмотрела его вблизи намного раньше, чем он обнаружил ее. Но именно ее, как выяснилось, он и искал. К сожалению, Мария так и не выяснила, откуда он приходил и как узнал, что ему нужна именно она. «Охотник» умер раньше, чем она успела задать свои вопросы. И хорошо, что так. Она была в то время слишком молода, наивна и не образованна, чтобы справиться с таким противником. Тем не менее встреча не прошла для нее бесследно. В наследство от покойного ей достались странный прибор, с помощью которого выслеживал ее агент «Свитка и ключа», не имевший, судя по всему, способности чувствовать таких, как Мария, на расстоянии, приличная сумма в золотых генуэзских дженовино, флорентийских флоринах и венецианских дукатах, не говоря уже о серебряных денье и турских грошах, и револьвер, разбираться в конструкции которого ей пришлось не день и не два. Однако главным даром оказалось понимание того, что в окрестностях Генуи есть несколько мест, где вроде бы ничего нет, но где что-то тем не менее есть. В одном из таких мест Мария и совершила свой первый переход.

Оказавшись в реальности успешной технологической цивилизации конца двадцатого века, Мария чуть не спятила. Однако нервы у нее оказались крепкие, а адаптивная способность и того лучше. Одета она была, конечно, весьма странно, но опыт выживания ничем не заменить. За полгода Мария прошла пешком от Генуи до Марселя, ни разу не попавшись ни в руки преступников, ни в руки служителей закона. Постепенно, продвигаясь между тем все дальше на запад, она пообтесалась и переоделась, выучила французский язык, что оказалось несложно для женщины, говорившей на пяти разных диалектах окситанского и цезальпинского языков, обменяла золото на более подходящую к случаю валюту и из Марселя в Париж уже приехала на поезде, ничем не отличаясь от других молодых французских женщин. Ну, разве что красотой.

– В конце концов, в Париже я встретила людей, понимавших, что такое переход между реальностями, там и тогда, собственно, и началась моя новая жизнь.

– Да, – признала Лиза, – одиссея! В жизни бы не подумала. И давно ты?..

– Двадцать три года назад.

– То есть физически тебе сейчас лет сорок?

– Сорок семь… Я долго прожила со своим Николой! – поморщилась от неприятных воспоминаний Мария. – Впрочем, дело прошлое. А такие люди, как мы, Лиза, стареют медленнее других.

– Откуда ты знаешь? – насторожилась Лиза, почувствовав, что сейчас она, возможно, получит ответ на еще один мучивший ее все эти годы вопрос. – Может быть, это твоя личная магия. Я вон и внешность менять не умею!

– Ну, во-первых, умеешь, – усмехнулась Мария. Не совсем, как я… Но тоже впечатляет!

– Что ты имеешь в виду?

– Лиза, я, когда жила у тебя дома, посмотрела из любопытства твои старые фотографии…

– Ну и что? – недоумение Лизы от этой реплики лишь возросло, но никак не разрешилось.