Госпожа Удача

— По… по... последнее, что я тебе сказала, чт.… что мы были кошмаром.

— Мамочка, дыши, — прошептал он.

Я втянула воздух, и он проник в меня с таким болезненным звуком, от которого яростно содрогнулось все тело, что Тай зарычал мне в ухо:

— Я убью Джулиуса, мать его.

Я снова вздрогнула, шумно задышав, и прижалась ближе к Таю.

Тай повалился на бок, а я так крепко держалась за него, что упала с ним. Я лежала на спине на диване и чувствовала, как длинное тело Тая вытянулось рядом, его тяжелая нога переплелась с моими в тот момент, когда я их выпрямила, и почувствовала, как Тай тесно прижался к моему боку, частично нависая надо мной, и я ослабила свою хватку достаточно, чтобы он отстранился. Опустив голову на диван, я посмотрела на него мокрыми от слез глазами.

У меня перехватило дыхание, и я снова вздрогнула.

— Бл*ть, — рявкнул Тай, потянувшись рукой к моему лицу, убирая влажные волосы, прилипшие к мокрым щекам. — Лекси, детка, тебя разыграли. Я жив.

Я кивнула.

— Я знаю.

Тай убрал с моего лица последние влажные пряди, и его большая теплая ладонь обхватила мою голову справой стороны, большой палец скользнул по щеке, смахивая влагу, его лицо приблизилось, и я посмотрела в его глаза, самые красивые, какие я видела в своей жизни.

— Так что, — прошептал он, — возьми себя в руки.

Так я и сделала.

Точнее сделала это с ним. Обеими руками обхватила его голову и притянула к себе.

Потом я его поцеловала.

А он поцеловал меня.

О, да. Так-то лучше.

Я стянула с него футболку. Он стянул футболку с меня.

Я дернула его за пояс. Он отстранился, но только для того, чтобы расстегнуть и стащить с меня джинсы, вместе с которыми исчезли и мои босоножки.

За ними последовали трусики.

Тай перекатился на меня, я раздвинула ноги, его бедра скользнули между ними, как и его рука, заканчивая работу, которую я начала, в то время как его рот обрушился на мои губы, язык проник внутрь, и я снова пробовала его на вкус, боже, боже, этот великолепный, прекрасный вкус.

Мой.

Затем его бедра отстранились, после чего подались вперед, и он оказался внутри меня.

Я оторвалась от его губ и выгнула шею.

Боже, боже

. Великолепный. Прекрасный.

Мой.

Он объезжал меня быстро, жестко, и я приветствовала это, обхватив ногами его бедра, блуждая по нему жаждущими руками, не отрывая от него голодного рта, я поглощала его, а когда больше уже не могла, наши губы едва касались друг друга, наше тяжелое дыхание смешалось, так происходило всегда, когда мы оказывались близко к всепоглощающему чувству, потом Тай изменил угол удара, коснувшись заветного местечка, и я закричала, всеми четырьмя конечностями прижимая его к себе, когда кончила.

У Тая на это ушло еще две минуты, во время первой я была не в состоянии что-либо видеть, а на протяжении второй я наблюдала за ним с жадностью.

После этого его голова упала вперед, а лицо исчезло у моей шеи.

Его член оставался глубоко внутри меня. Я всеми конечностями все еще крепко обхватывала его тело.

Здоровый.

Живой.

Великолепный.

Дышаший.

В целости и сохранности.

Глубоко во мне.

Tай.

Я закрыла глаза и вздохнула.

— Один из способов заставить тебя перестать плакать и успокоиться, — сказал он мне в шею, и я замерла. Он поднял голову, посмотрел на меня сверху вниз и ухмыльнулся. — Бумаги о разводе лежат на столе, мамочка. Хочешь, схожу за ними, чтобы ты могла их подписать?

Я решила, что разозлюсь позже на запоздалое, но крайне неуместное представление о том, что у него очень хорошее чувство юмора.

Вместо этого я заявила:

— Если встанешь и пойдешь куда-нибудь, я тебя уложу.

Его тело затряслось, а ухмылка превратилась в улыбку.

— Ты действительно думаешь, что сможешь справиться со мной?

— Я не говорила, что это будет удачный удар.

И тут мой муж расхохотался.

А я наблюдала.

Он не часто это делал, но я всегда наблюдала. На этот раз это было намного лучше, потому что он хохотал, все еще находясь внутри меня.

Затем его хохот стих, но, все еще посмеиваясь, он прижался лбом к моему лбу, а его рука обвилась вокруг моей шеи.

И когда он сделал последнее, его смех замер, глаза встретились с моими, и он прошептал:

— Моя мамочка дома?

Я сглотнула, но все равно знала, что мои глаза заблестели от слез, а голос охрип, когда я прошептала в ответ:

— Да.

Он закрыл глаза, чуть опустился и прикоснулся губами к моим губам. Подняв голову, он открыл глаза, и я почувствовала, как его большой палец ласкает мою челюсть.

Наши взгляды снова встретились, и он нежно сказал:

— Я скучал по тебе, детка.

Я снова сглотнула, сжимаясь вокруг него руками и ногами.

— Я тоже.

— Никогда больше не бросай меня, — приказал он.

Я решила не напоминать ему о том, что я его не бросала.

Вместо этого я тихо сказала:

— Хорошо.

Он уставился на меня. Затем также тихо сказал в ответ:

— Хорошо.