Готы

Здесь, кстати говоря, уместно вспомнить предчувствие римского полководца Публия Корнелия Сципиона Африканского, который на развалинах взятого и разрушенного им Карфагена оплакивал будущее падение Рима. Пророчество Сципиона оправдалось с пугающей точностью. Император Запада Гонорий, скрывающийся со своими скопцами в болотах Равенны, по легенде, получив известие: «Рим пал!» – был очень огорчен и даже разрыдался. Но совсем не потому, что пал «Вечный Город», а потому, что вообразил, будто пал (т. е.

подох – так говорят о смерти животных) его любимый петух, которого он назвал «Рим» в честь «царственного града»[457]

. Узнав, что пал не петух, а одноименный с ним город на Тибре, август Гонорий облегченно вздохнул.

Поскольку никто тогда фактически не писал о Ветхом Риме и его падении беспристрастно, установить истину очень нелегко. Как язычники, так и христиане сходятся во мнении, что Первый Рим понес заслуженное наказание. Примечательное единство в осуждении: «Поделом вору и мука!». «Пал, пал Вавилон, город великий, потому что он яростным вином блуда своего напоил все народы <…> кто поклоняется зверю и образу его (как нераскаянные староримские язычники. –

В.А.) <…> тот будет пить вино ярости Божией, вино цельное, приготовленное в чаше гнева Его, и будет мучим в огне <…> пред святыми Ангелами…» (Апокалипсис). Поскольку всякий историк склонен так или иначе к преувеличениям, современники и их ближайшие потомки, вроде Прокопия, не скупились в своих писаниях на душераздирающие подробности захвата и разграбления «Вечного Города». Но что же там произошло в действительности? Прав ли восточноримский церковный историк Сократ Схоластик, утверждающий, что большая часть Рима на Тибре была испепелена пожаром? Или прав блаженный Иероним, патетически восклицающий: «Увы, мир гибнет, и мы пребываем в наших грехах; императорский город и главу Римской империи пожрал огонь!», горестно оплакивающий благословенный град, поглощенный пожаром, толкуя этот пожар как предвестие пожара мирового, т. е. конца света? Действительно ли воины Алариха (вкупе с освобожденными ими рабами) не только разграбили Ветхий Рим, но и вырезали в его стенах и за его стенами тысячи людей? Прав ли блаженный Августин, сокрушающийся в своих письмах, что не хватало рук для погребения убитых?

Мы можем спокойно и не торопясь исследовать вопрос, памятуя о том, что, взяв богатый город, отданный на поток и разграбление, представители всех известных нам на протяжении 3000-летней европейской истории (если считать со времен падения Трои) племен и народов вели себя одинаково. Греки, захватывая греческие же города, были не менее беспощадны, чем царь галлов Бренн, захвативший в 390 г. до Р. Х. Рим, за исключением городского кремля – Капитолия, спасенного то ли священными гусями, то ли подоспевшими венетами. Да и сами римляне, захватывая неприятельские города в ходе войн в Африке (Карфаген), с Митридатом Понтийским (Афины), с армянами (Тигранакерт) или с парфянами (Ктесифон), не говоря уже о взятии Иерусалима в ходе Иудейской войны, вели себя ничуть не лучше «варварских» народов, вторгавшихся начиная с IV в. по Р. Х. со всех сторон в Римскую империю.

Благочестивый Павел Орозий искренне сожалеет, что столь греховный город, как Рим, был взят не Радагайсом (вот кто показал бы столичным греховодникам, где раки зимуют!), а всего лишь христианином Аларихом, который его пощадил. Судя по имеющимся у нас сведениям, эта «пощада» заключалась в том, что вестготский царь:

разрешил своим воинам грабить Ветхий Рим только на протяжении трех (по другим версиям – пяти или шести) дней;

издал строгий приказ не трогать церковное имущество.