Гранатовый синдром

Взгляд с трудом сфокусировался на испуганном личике Маши, перепачканным мороженым. Словно пробиваясь через вакуум, ее голос едва достигал адресата. С полминуты он не мог прийти в себя, понять, где находится. И вдруг как озарило: он вспомнил про белую рубашку, нож и алые брызги в уборной. Картина быстро прояснялась, обрастала знакомыми деталями. За столиком у окна в одиночестве скучала девушка в розовом, значит тело еще не обнаружили. По проходу, шатаясь и задевая посетителей, пробирался раскрасневшийся увалень. С мутными глазами навыкате и оставляя за собой зловонный шлейф алкоголя, он держался за причинное место. Скоро он окажется в туалете. У Дмитрия были секунды на принятие решения.

— Маша, срочно уходим! — он вскочил, хватая шубку девочки и свою пуховую куртку. — Оденемся по пути, — ответил он на немой вопрос Маши.

Он почти бежал по проспекту, с силой увлекая за собой растерянную Машу, чуть не отрывая ее руку. Рева сирен и красно-синих переливов мигалок служебных машин пока не было, и все так же неторопливо и заботливо укрывала зима снежным пуховым одеялом ряды елочек вдоль длинного дома, тонувшие в озере лимонного света фонарей. В арке они свернули и устремились во дворы, густо засеянные невзрачными пятиэтажками.

— Дядя Дима! — взмолилась Маша. — Куда мы бежим и зачем? Наш дом в другой стороне! Я больше не могу, я устала!

— Там, в ресторане, — не сбавляя скорости пояснял Дмитрий. — Я сделал очень плохое дело, когда выходил в туалет. Меня будут искать, и домой нам пока нельзя. Дойдем до перекрестка, посадим тебя в такси, а я исчезну на время.

— Что ты такое говоришь? — воскликнула, переводя дыхание, девочка. — Ты же все время сидел со мной, за столом. Какой туалет? Ничего не понимаю!

— Как? — Дмитрий резко остановился, едва не вырвав окончательно детскую руку из плечевого сустава. — Я был с тобой?

Маша еще раз подтвердила, что дядя Дима не отлучался, только раз замер, впав в прострацию. Из пробегавшей мимо ватаги мальчишек кто-то кинул Дмитрию под ноги петарду, издавшую оглушительный хлопок. Маша вскрикнула, а Дмитрий, переваривая информацию, в ступоре, не отреагировал, услышав уже издалека озорное: «С новым годом!».

Выходило, что ему все привиделось, и не было ножа, перерезанного горла, крови. А как же та беременная девушка в розовом с размалеванными глазами и с гранатом на тарелке? Хотя, черт с ней. Сами разберутся. Живы — и хорошо. Сейчас он здесь, с Машей, в мирном городе, с нетерпением ожидающем праздника. Величайшее облегчение испытал Дмитрий, словно тяжелый камень сбросил с плеч. Кошмар оказался сном, он проснулся.

— Идем скорее домой! — услышал он настойчивый зов Маши. — Нас мама потеряла!

И две фигурки бодро зашагали туда, где в теплой квартире, на девятом этаже, с видом на взмывающие в небо металлические птицы, ждала белокурая женщина с большими серыми глазами и мелодичным, похожим на серебряный колокольчик, голосом по имени Ольга.