Грани будущего

— Нет, — твердо ответил Зема, прекрасно понимая, что, вскрой он хоть сам пацану грудь без наркоза — и реанимации не будет. Да и если бы был наркоз, это не спасло бы. Кто-то должен дышать за парня. Нет оборудования.

Ленка обреченно отцепила от пояса пистолет и навела на парня.

Салават опередил, резанув короткой очередью наискось раньше капитана.

— Прости, пацан. Я… тебя похороню.

— «Похороню». Да, верная мысль. Только как хоронить? Земля промерзшая — лопатами долбить половину дня. А закладывать камнями, как на рельсах, — камни надо таскать от железнодорожных путей. Именно таскать, потому что, по взгляду на ветхую старушку, — ее тело не перенесет транспортировки. Да и неизвестно, что за процессы уже бродят внутри нее и внутри пацана. Только Ольха в составе может установить причину смерти. Так что проще сжечь здесь все, — расставил все по полкам безжалостный аналитик Зиновий.

Демон, вздохнув, склонился над пацаном и распахнул старую куртку. Грудь парня неестественно выпятилась, как будто на нее давило что-то изнутри.

— Шеф прав. Заражен. Устроим погребальный костер?

Салават подошел к столу, посмотрел на деревянные ложки, старую кружку, грязную миску, ковш. В углу стояли ржавый топор и метла, несколько ведер.

— Не прикасайся к этому. Мало ли какая здесь зараза, — напомнил Демон.

«Господи, они действительно здесь жили. А последнее время, когда бабка слегла… Неужели пацан сам ходил по лесу, собирал дрова? Доставал еду, воду. Не вижу счетчиков радиации. Жрали все, что могли найти? Или личинка в бабке ждала, пока та истощит свой ресурс, чтобы перебраться в новое тело? Значит, «муравьи» где-то рядом. Надо поторопиться с дровами».

Почти с четверть часа группа обкладывала кровать всем, что могло гореть. В ход пошли столик, табуретка, дверь, хворост, наломанный с высохших деревьев. Наконец Салават подцепил тарелкой угля с печки-теплушки и положил на край одеяла.

— Покойтесь с миром, — проронил Демон и подул на угли.

Искра упала в благодатную почву сухого покрывала, и огонь принялся отвоевывать территорию.

Все вышли из землянки, когда оттуда повалил густой черный дым — так чадило покрывало. Затем он стал белым — сказывалась сырость. В огне старушка с пацаненком не обратятся в прах — слишком мало жара — но это все, что группа могла для них сделать.

Через лес навстречу уже мчался один из технарей. Руки разведчиков привычно схватили оружие. Но этот гонец нес благую весть.

— Шеф! Уголь! В кочегарне под снегом на ГРЭС. Целая куча. Тележек десять точно уже оттаяло. Алферов говорит, здесь раньше угольный разрез был неподалеку, там уголь добывали, даже когда весь мир на альтернативную энергетику перешел. Ему отец рассказывал. Брешут, да?

«Десять. Минус грязь и лед. Что ж, на день хватит. Но лучше, чем ничего».

— Молодчина… э-э-э…

— Олег.

— Что ж… Молодчина, Олег. Будешь разведчиком. Жалую тебе звание ефрейтора. Бери народ, тележки, лопаты — и везите все к тендеру. А альтернативные источники энергии действительно были, но не успели войти в полную силу.

Зема повернулся к Демону:

— Проследи за безопасностью.

Подземный друг кивнул.

— Вперед!

На целый город — две души, одна из которых отлетела за грань незадолго до пришествия экспедиции. Негусто. Но больше никаких признаков жизни найти не удалось. Как и чего-то полезного. Ни оружия, ни припасов, ни снаряжения. Дома стояли пустыми, многие без окон и дверей. Просто голые остовы или разбитые пластиковые окна, ничем не напоминающие, что когда-то в них теплилась жизнь.

Как же мерзко на душе Зиновия было от всех этих мертвых поселков, деревень, городишек! Шагая по тихим улицам, он знал точно только одно: все, кто проклинал мир и желал ему горения в аду, — своего добились. Желания имеют свойство сбываться. Люди слишком часто говорят то, чего не следует. А ИИ все записывал. Запоминал. И припомнил при случае, сделав неверные выводы.

Рация пикнула, Зема подхватил на автомате. К тому времени они с Салаватом и Ленкой уже стояли у розового вагона. Раздумывали, хватит ли угля или снова надо идти в лес, тонуть по колено в грязи.

Десять тачек укатили за углем. Демон с парой солдат прикрывали. Остальные люди все были у состава. Не считая раненых, игроков шесть наберется.

Зема подхватил рацию, нажал кнопку:

— Кузьмич, кости размять не желаешь? Зови народ на товарищеский матч. Три на три. Мячик в мужском вагоне.

— А что, неплохая идея, — загорелся машинист, — я даже на воротах постою… Хотя, брешу. Я — нападающий!

Через пятнадцать минут народ носился по лужам за мячиком. Команда «Зенит» против команды «Спартак». Жаль, что из всей экспедиции только Кузьмич и четверо подростков из подземелья знали значения этих слов.

Впрочем, рассказать правила футбола на пальцах не заняло много времени.

Импровизированные ворота с обеих сторон соорудили из пары чурок. Кузьмич стал играющим судьей. Свистел он и без свистка будь здоров. Судил хуже, но кого это волновало? Было решено играть на сгущенку. По банке на игрока! Остальные люди, не допущенные к турниру по причине травм, были зрителями и болельщиками.