Грани «русской» революции. Как и кто создавал советскую власть. Тайное и явное

Яковлев (36) с циничной откровенностью писал: «У рабочего класса был только один способ снять эсеровскую верхушку – взять власть в городе и далее, – опираясь на советские законы, приступить к массовому созданию такой организации бедноты и средних элементов крестьянства, которая бы их соединила не с буржуазией, а с рабочим классом». Восстание должно было арестом правительства прославить большевиков именно накануне Съезда. Отсюда ленинское «Сегодня рано, завтра будет поздно».

Конечно, «верхушки» Советов, как бы они не были настроены против большевиков и захваченного ими Съезда, сами стали источником хаоса – «левые» идеи мало чем отличались от большевистских. Контроль за крестьянскими Советами практически полностью принадлежал эсерам, которых крестьянство поддерживало даже после Октября.

Но большевики переиграли их, приняв составленный из крестьянских наказов документ как закон.

Уловка большевистских историографов состояла в том, что масса имела другие настроения, и все выбранные на съездах лидеры этой массы просто отстали от революционного движения. Эта выдумка ничем не подкреплена, кроме нарастающего хаоса. Что совершенно не означало какой-либо поддержки большевиков, о которых подавляющее большинство и слыхом не слыхивало, пока они не пришли с револьверами чем-нибудь поживиться.

В немалой мере оценка Съезда должна исходить из понимания его фальсификации. Хотя квоты на съезд были установлены прежние – по 25 000 населения на делегата – численность съезда уменьшилась с 1090 до примерно 650 (к открытию Съезда прибыло 560 делегатов, реальное число делегатов, присутствующих в зале с подтвержденными мандатами, осталось неизвестным – при открытии съезда их было не более 513). Кворум был установлен в количестве 2/3 от числа членов I Съезда Советов. Даже если учесть максимальную цифру (650), то это только 60 %. А с учетом того, что минимум 130 делегатов отказались от участия в Съезде, то число участников составило менее половины от численности I Съезда.

Хотя ЦИК угрожал тщательной проверкой мандатов, её не было. Толком никто не проверял, является ли пославший делегата Совет хоть сколько-нибудь авторитетным у местного населения. Также надо отметить, что крестьянские депутаты на съезде отсутствовали. Что означало отсутствие представительства большинства граждан. Не говоря уже о том, что население отдаленной периферии не создавало Советов и зачастую даже не знало, что таковые существуют.

Съезд был собран Петроградским, Московским и Северным областным Советами произвольно. При этом Бюро ЦИК заявило, что «Съезд Советов избирается по почину Бюро, подготовляется особой комиссией», и что «никакой другой комитет не уполномочен и не имеет права брать на себя инициативы созывать Съезд». Именно этим, а не чем-либо другим был продиктован уход со съезда многих делегатов – они не увидели на Съезде иного представительства, кроме большевистского и левоэсеровского. Кто находился в зале, понять было невозможно. Подсчет голосов по мандатам не велся.

Также большевиками была произвольно установлена повестка дня, которая изначально предполагала рассмотрение трех пунктов: 1) текущий момент, 2) подготовка к Учредительному Собранию, 3) выборы ЦИК. Вместо этого большевики внесли свои декреты – как бы подкрепляя совершенный ими в столице переворот. Ничего подобного участникам Съезда с мест не было поручено рассматривать. Это было произвольное решение, которое также заранее продиктовано анкетным вопросом, где каждому из делегатов предлагалось поддержать лозунг «Вся власть Советам» (или другие лозунги), не рассматривая его содержание.

Наконец, большевики намеренно публиковали искаженные материалы Съезда, из которых исключались все выступления оппозиции. Их лишь частично удалось восстановить по публикациям небольшевистских изданий. Архивных материалов практически не осталось. Стенограмма не велась, поскольку приглашенные думские стенографистки покинули зал. В сохранившихся материалах зачастую опускались фамилии выступавших – неясно кто они и кого представляли. Некоторые фамилии большевистскими историками восстанавливались со слов участников Съезда.