Грани «русской» революции. Как и кто создавал советскую власть. Тайное и явное

Троцкий

был так впечатлен незатейливой речью Пешехонова, что восторженно предложил сформировать правительство из «12 Пешехоновых». В дальнейшем эту формулу не раз повторяли другие выступающие.

Скобелев

(100) снова на трибуне, чтобы рассказать, что правительство закрывает предприятия в целях экономии финансов и перераспределения рабочих рук. Сворачиваются проекты строительства железных дорог, которые не могут быть закончены в ближайшее время, прекращается строительство недостроенных зданий. То же происходит в военном и морском ведомствах. «Но в большинстве случаев отдельные предприятия вымирают естественной смертью, и Временное Правительство считает себя не вправе содействовать их искусственному возрождению».

Министр выдвигает интересную концепцию: «абсолютная свобода игры классовых интересов, которая добыта русской революцией, должна упираться в единственные пределы, – в пределы, где начинается разрушение всего государственного хозяйственного организма»; «неорганизованным интересам рабочего класса должны быть противопоставляемы интересы государственные». К сожалению, этот тезис не был никем услышан.

да. Очень жаль, – если бы он научился большему, он не сказал бы того, что он сказал. У тов. Троцкого получился очень простой выход из того сложного вопроса, из того сложного положения, которое обрисовал тов. Пешехонов: назначить 12 Пешехоновых в министерства, это и будет выход. Я думаю, что 16 Лениных тоже ничего не сделали бы». Дело даже не в единой революционной власти, а в способности власти провести свои хозяйственные решения на местах. Что касается и продовольственного плана. Именно об этом говорил Пешехонов. Но «благодаря нашему несчастью заниматься бесконечными политическими спорами, у нас для творческой, органической работы мало работников, которые желали бы работать в органах снабжений, где творится хозяйственная жизнь».

Фирсов призвал заниматься «завоеванием муниципий» – волостных, земских, губернских и уездных. Здесь формируется (завоевывается) демократическая власть, а не в министерствах. Но далее сам оратор последовал примеру других выступающих – впал в длиннейшее обсуждение международных проблем. «Вы говорите: взять власть в свои руки. Да разве вам международный капитал позволит это сделать, разве вы независимы от него»? И потом возвращается к своей главной мысли: социалисты не могут просто взять власть, когда перед страной стоят задачи буржуазно-демократических реформ. Это не их реформы. Поэтому коалиционное правительство и контроль за ним со стороны Советов (то есть социалистических партий), а также работа в «низах» с целью проводить решения правительства – вот тот путь, который даст результаты.

В ответ на претензии в том, что у министров-социалистов нет никаких планов и они не могут ни о чём отчитаться, министр Скобелев (100) взял слово для длинного доклада, где поведал малосведущей публике важность налаживания финансовой системы, а из всех мер предложил только одну – введение новых прямых налогов с постепенным изживанием косвенных налогов. Плюс усиление налогообложения сверхприбылей, полученных на военных заказах (что в 1915–1916 гг. дало доход всего в несколько сотен миллионов рублей), и введение прогрессивного налога на доходы. Также министр предполагал резкое увеличение налога на наследство, налога на имущество и налога на прирост дохода. При этом введение таких доходов крайне сложно в силу развала службы статистики. Кто и сколько получает доходов, Временное правительство просто не в состоянии было установить. Все ожидаемые поступления в казну от этих налогов должны были начаться лишь с 1 сентября. А мы теперь знаем, насколько фатальным оказалось это запаздывание.